Рекс Стаут Клиенты Ниро Вульфа
1
Когда он обосновался в красном кожаном кресле, я подошел к своему столу, развернул стул, чтобы оказаться прямо напротив посетителя, сел и вежливо, но без особого воодушевления воззрился на него. Отсутствие воодушевления объяснялось отчасти тем, что костюм пришельца, стоимостью в 39 долларов и 95 центов, сидел плохо и нуждался в утюжке, а трехдолларовую рубаху он таскал уже второй или третий день подряд. Но в основном — обликом самого гостя. С длинным костлявым лицом и широким лбом его все было в порядке, но он никак не производил впечатления человека, способного существенно увеличить банковский счет Ниро Вульфа, счет, который на сегодняшний день (начало мая, понедельник) составлял всего 14 тысяч 194 доллара и 62 цента. Такая сумма могла бы показаться достойной уважения, если б не еженедельная плата Теодору Хорстману, человеку, который присматривает у нас за орхидеями, Фрицу Бреннеру, повару и эконому, и мне, мальчику на побегушках. Да еще счета от бакалейщика (свежая черная икра, которую Вульф любит добавлять в вареные яйца за завтраком), всякие там штуки, необходимые орхидеям, что растут в оранжерее на крыше нашего старого многоэтажного дома, не говоря уж о новых цветочных приобретениях, то да се… Словом, за месяц на все это вылетит еще минимум тысяч пять. А пятнадцатого июля, через каких-то пять недель, — очередной налоговый взнос. Так что, если на горизонте не замаячит какой-нибудь солидный гонорар, придется, глядишь, отправляться в банк и потрошить свой сейф в самом скором времени.
Когда звякнул звонок у двери, я пошел в холл взглянуть сквозь стекло с односторонней светопроводимостью и, увидев взрослое двуногое мужского пола, подумал, что по вышеперечисленным причинам уместнее всего сейчас распахнуть дверь пошире и одарить пришельца исполненным сердечности взглядом.
— Это квартира Ниро Вульфа, не так ли? — спросил он, и я ответил, что да, но только самого мистера Вульфа не будет до шести часов. На что он сказал: — Я знаю, что с четырех до шести он в оранжерее. Мне бы хотелось встретиться с Арчи Гудвином. Это ведь вы мистер Гудвин?
Признав это, я осведомился у посетителя, в чем состоит его дело, и он ответил, что хочет получить консультацию, связанную с родом моих занятий. Я уже успел прикинуть его на счетах (или думал, что успел) и понял, что надеяться тут особенно не на что. Однако если уж убивать время, то не все ли равно, одному или в компании? А посему я провел гостя в кабинет. Еще одно очко не в его пользу — отсутствие шляпы. Как известно, в шляпах ходит 96 процентов людей, способных платить хорошие гонорары.
Он откинулся в кресле, опустил подбородок, нацелил на меня умные серые глаза и произнес:
— Конечно, мне придется представиться?
Я покачал головой.
— Если дело нестоящее, то необязательно.
— Стоящее, — он закинул ногу за ногу. Верх его серых, в красную крапинку носков обвис, и они чуть ли не лежали на ботинках. — Стоящее, иначе зачем бы мне приходить сюда? Я хочу посоветоваться с вами совершенно доверительно.
Я кивнул.
— Разумеется. Но это контора Ниро Вульфа, и я работаю у него. И счет, если вы его получите, тоже будет от Вульфа.
— Знаю, — видимо, для посетителя это не имело никакого значения. А глаза у него действительно были умные. — Я рассчитываю получить счет и оплатить его. Вы можете гарантировать полную тайну?
— Разумеется. Если, конечно, вы пришли не со слишком тяжелой для меня ношей, убийством, например, или государственной изменой.
Он улыбнулся.
— Другие грехи говорят тихо; убийство кричит во весь голос. Измена же обречена на позор. Ни то, ни другое. Преступления мои законом не предусмотрены. Ну, а теперь, мистер Гудвин, скажу по секрету. Имя мое Еджер. Томас Г. Еджер. Возможно, вы слышали либо где-то прочли его, хотя я не знаменитость. Мой адрес — Восточная Шестьдесят восьмая улица, дом 340. Фирма, вице-президентом которой я работаю, называется «Континентал Плэстик Продакс» и находится в Эмпайр Стейтс Билдинге.
Я и глазом не моргнул. «Континентал Плэстик Продакс» могла оказаться гигантом, занимающим три или четыре этажа, но могла и ютиться в двух маленьких кабинетиках с одним-единственным телефоном у вице-президента на столе.
Однако я знал названный им район Восточной Шестьдесят восьмой улицы. Там были далеко не трущобы, совсем даже не трущобы. Этот тип мог носить костюм за 39 долларов и 95 центов просто потому, что плевать хотел на свой вид и был в состоянии позволить себе это.
Я знавал председателя совета директоров одной корпорации, которая ворочает миллиардами. Этот председатель вечно ходил в грязных ботинках и брился через день.