— Хорошо, в чём дело? — спрашивает она сдавленным голосом. Мы с Томом киваем и подводим её к дивану, чтобы она присела. Мы с братом занимаем места напротив неё, но я быстро обнаруживаю, что слишком беспокойный, чтобы оставаться на месте, и начинаю расхаживать назад-вперёд.
— Женщины на той фотографии, — начинает Том, но затем качает головой. Он потирает руками щетину на лице, явно расстроенный. — Нет, сначала… мне нужно знать. Как ты узнала обо всём этом?
Мишель удручённо пожимает плечами и вытирает слёзы.
— Я читала журнал светской хроники, и в рекомендациях выскочила эта статья. Я бы не стала присмотрелась, если бы на фотографии не было вас двоих, — она прикусывает нижнюю губу, затем спрашивает: — Вы когда-нибудь сказали бы мне?
— Конечно, сказали, — вмешиваюсь я, на мгновение останавливая своё неистовое хождение по комнате и уставившись на красивую женщину. — На самом деле, прошлой ночью, — я качаю головой, расстроенный тем, что эта чёртова статья появилась не вовремя. — Мы собирались рассказать тебе всё.
— Забавно, — сухо говорит Мишель. — Теперь вы говорите, что собирались рассказать мне. После того, как ваше прикрытие раскрыто. Разве время не идеальное?
Я делаю глубокий вдох.
— Знаю, это звучит гнусно с нашей стороны, и к тому же манипулятивно. Но время действительно было чертовски неподходящим, и, клянусь, мы собирались рассказать тебе. Мы просто хотели подождать, пока всё не завершится.
— Плюс, наша ситуация была сложной, — Том опускается на колени рядом с Мишель, чтобы их глаза были на одном уровне. — И мы не хотели обременять тебя, по крайней мере, до того, как мы проработаем детали.
— Считайте, что я обременена, — Мишель шмыгает носом, и я слышу глубокую горечь в её тоне. — На самом деле, считайте, меня радикально обременённой.
Я несчастно качаю головой.
— Мы были женаты, Мишель. Но ключевое слово «были», — объясняю я, пытаясь найти лучший способ объяснить, что произошло.
Она не смотрит на меня. Девушка с пышными формами просто смотрит в окно, хотя я могу сказать, что она слушает.
— Ты меня слышишь, милая? Сара и Виктория? Те женщины на фотографиях? Это наши бывшие жёны.
Мишель поворачивает голову в мою сторону.
— Ваши бывшие? — красивые карие глаза переводятся с Тома на меня. — Простите, но почему тогда в статье они названы вашими жёнами? — в вопросе Мишель есть намёк на недоверие, и я знаю, что мы должны быть как можно более откровенными, чтобы заставить её выслушать.
— Потому что эти журналы никогда не знают, о чём говорят. Сколько раз ты читала о том, как принцесса Диана рожает инопланетян? Или о наблюдении НЛО над Нью-Джерси? Они всё время всё понимают неправильно. Видишь ли, мы с Томом были женаты. Мы связали себя узами брака несколько лет назад, и да, мы были женаты на Виктории и Саре. Но мы никогда не были в них влюблены.
Мишель смотрит на нас с недоверием.
— Безусловно, — сухо говорит она.
О, чёрт, она нам не верит, и мой брат в отчаянии вмешивается.
— Это часть того, чтобы казаться более стабильным и заслуживающим доверия, — предлагает Том, наклоняясь вперёд. — Долгое время на нас с Габриелем смотрели только как на «диких». На самом деле, настолько диких, что, возможно, нам не стоит управлять нашей семейной компанией. Поэтому мы согласились, что нам нужно остепениться и зарекомендовать себя как респектабельные, — Том пожимает плечами. — Это глупо, насколько велико социальное давление, но именно поэтому мы женились.
Я киваю, повторяя объяснение Тома.
— Женщины нас тоже никогда не любили. Не пойми меня неправильно: они хотели статуса, денег и титула миссис Костас. Но когда мы объявили, что хотим развестись, Сара и Виктория были более чем счастливы сказать «да».
Мишель прищуривается, глядя на нас.
— Так почему же вы вчера были со своими бывшими?
Это важный момент. Я осторожно беру маленькую ручку Мишель в свою.
— Эта фотография сделана вчера утром, в тот самый момент, когда мы выходили из офиса нашего адвоката по бракоразводным процессам. Мы все пошли пообедать, а затем вернулись за дополнительными бумагами во второй половине дня. Но мы буквально только что подписали наши документы о разводе, милая. Том и я теперь одинокие мужчины.
Мишель поджимает губы, глубоко задумавшись. Наконец, она снова заговаривает:
— Но вы выглядите такими счастливыми на фотографии.
Я снова киваю.
— Потому что мы были счастливы. Мы счастливы. Все мы были счастливы расстаться. У нас с Томом были браки по расчёту, для всех вовлечённых сторон. Сара и Виктория — порядочные люди, но в них нет утраченной любви.