В принципе неплохо, еще бы эти две 'КаВешки' в строй ввести, но времени не хватило, пришлось оставить в Буче. Жаль, но тыловики местные обещали в строй ввести… пусть хотя бы кому-нибудь достанутся.
Боекомплекты, в норме, заправок…, отлично, масло…, неплохо… Тэк-с, снабжение в норме.
— Михаил Григорьевич, а как у нас с доработками? — спрашиваю у командира ремроты, старшего лейтенанта Шкенёва.
— По маслобакам доработаны сорок один КВ, по воздухофильтрам тридцать пять, остальные возможно удастся в дороге дооборудовать.
— Так, а по дополнительным бакам?
— Дополнительные баки установлены на все КВ-1 и Т-50, кроме двух неисправных. Система аварийного сброса опробована, работает нормально, правда усилия как минимум двух человек требуются. С КВ-2 хуже, удалось всего пять машин доработать, включая ваш 'Рыжий' и 'Превед, медвед'.
— Какой еще 'Медвед'? — спрашиваю удивленно.
— А 'семерку' учебно-боевую, ее наш художник медведем украсил, а Махров назвал 'Превед, медвед', - улыбаясь, отвечает Шкенёв.
Не пойму, откуда это выражение Махров знает? Думаю несколько минут, продолжая разговор с Шкенёвым и подписывая принесенные бумаги. Наконец, вспоминаю. Черт побери, я ж сам это выражение ему и подбросил, на полигоне! Облегченно вздыхаю, причем вздох попадает как раз на момент, когда подписана последняя бумага и собеседники понимающе переглядываются.
— На этом заканчиваем, свободны, — говорю я, думая, что после обеда надо обязательно проверить, как идут тренировки наводчиков и провести командирскую подготовку с комбатами на картах. Жаль, что макет пришлось на месте оставить. Эх, здорово было, когда мы этот макет соорудили и начали тренировать командиров на нем. Местность песком имитировали, а танчики нам в ремроте из дерева вырезали. Командиров, а потом и простых танкистов не оторвать было, все свободное время задачи решали, на разной местности и с разными противниками. Но ничего не поделаешь, обойдемся картами.
Дела закончил, а теперь пора и пообедать.
'[…] к началу августа относится первая стратегическая пауза в действиях немецко-фашистских армии. В результате упорного сопротивления советских войск фронты застыли по следующей линии: Карельский (ген. Фролов) и Ленинградский (ген. М. М. Попов) фронты — на севере у Мурманска противник продвинулся на 10..15 километров от границы, далее до Ладожского озера и на ленинградском направлении — по линии старой границы. Против них были сосредоточены войска немецкой армии 'Север' и финских армий 'Карелия' и 'Юго-Восток'. Северный фронт (марш. К.Е. Ворошилов) по лужскому оборонительному рубежу на линии Нарва — Луга до реки Шелонь, Северо-Западный фронт (ген. А.И.Еременко) от реки Шелонь до Себежа- против Группы Армий 'Север', Западный фронт (марш. Тимошенко) по линии Себежа — Витебск-Орша, Центральный фронт (ген. Г. К. Жуков) от Орши до Гомеля, Юго-Западный фронт (ген. Потапов) — Гомель — Мозырь — Овруч — Житомир — Казатин, Южный фронт (ген. Кирпонос) от Казатина до Вознесенска и от Вознесенска до Одессы против групп армий 'Центр' и 'Юг'. За Западным и Центральным фронтами располагались части Резервного фронта под командованием маршала С.М. Буденного[…]
'Краткий очерк истории Второй Мировой войны' под ред. полк. Гареева М. С., М., 1975 г.
5 августа 1941 года. Окрестности Ижевска. Полигон завода Номер ххх.
Слабое помканье выстрелов, сопровождающееся доносящимися через секунды звуками разрывов гранат у мишеней, неожиданно прервалось. Двое наблюдавших за стрельбой в бинокли людей повернулись к третьему, тот отчаянно всплеснул руками и, выскочив из ячейки, пошел к стрелковой позиции. В уставной пулеметной ячейке, вырытой на окраине полигона, задрав вверх ствол, стояло странное оружие, что-то вроде короткого минометного ствола в кожухе, на упрощенном колесном станке, напоминающем станок пулемета 'Максим'. Испытания найденного на складе военно-морского флота автоматического гранатомета Таубина-Бабурина с магазинной подачей постоянно прерывались отказами. Второй гранатомет, с ленточной подачей, успешное применение которого и заставило возобновить работы в этом направлении, до сих пор ехал где-то по железной дороге, еще один переделывался с магазинного на ленточное питание.
— Ну, что там, Егорыч? — спросил у возящихся около гранатомета подбежавший.
— Опять пружина возвратная не выдержала. Менять будем, — солидным баском неторопливо оторвавшись от разборки, ответил пожилой на вид, степенный мастеровой, судя по возрасту помнивший еще начало строительства завода.
— Надо принимать меры, Яков Григорьевич, — сказал один из наблюдателей, выслушав доклад вернувшегося инженера и повернувшись к другому, который с ожесточением протирал стекла бинокля, словно они были виноваты в очередной неприятности.
— Обязательно, Сергей Александрович, — отозвался Таубин, убрав платок и глядя на стоящего напротив Главного Конструктора. Непонятно, почему назначили именно его, в очередной раз думает Таубин, разглядывая худощавого человека в очках, но с решительным выражением лица. Коровин, тульский оружейник… ну создал он пистолет, противотанковое ружье, но почему именно его назначили Главным? В принципе, Яков не раз слышал отзывы о нем, как хорошем организаторе. Возможно это и стало главным при принятии решения. Но это означало, что ему полностью не доверяют, несмотря на все уверения Берии и что любая неудача кончится не просто арестом и отсидкой.
— Я тут подумал, — продолжал Коровин, — и вспомнил, что на ШКАСе с такой же проблемой справились, сделав пружину многожильной. Не попробовать ли нам такое решение?
— Укрепить пружину неплохо, но мы планировали еще ввести гидропневматический тормоз, — заметил Таубин, глядя на возню вокруг гранатомета и мишеней. У мишеней группа работников полигона проверяет результаты стрельбы и ставит новые мишени взамен пораженных.
— Пожалуй, гидротормоз слишком усложнит и еще больше удорожит конструкцию, — подумав, сказал Коровин и добавил, посмотрев на работавших, — Давайте дождемся результатов стрельбы и поедем на завод.
Подошедший к конструкторам бригадир 'мишенной группы' принес записи, взяв их, конструкторы отправились к машине, оставив инженера продолжать стрельбы. Сев в поджидавшую машину, Коровин продолжил разговор:
— Во многих пистолетах-пулеметах торможение затвора осуществляется пневмодемпфером, можно продумать аналогичную конструкцию для гранатомета. Как вы думаете, Яков Григорьевич?
— Надо подумать и посчитать, — согласился Таубин.
Приехав на завод, Таубин и Коровин сразу прошли в помещение КБ, в котором вовсю кипела работа. Инженеры и чертежники готовили чертежи на детали гранатомета с учетом внесенных поправок для упрощения технологии изготовления. Появление Главного и его зама не остановило деятельность конструкторов, лишь некоторые из них, получив указания и наброски, начали разработку нового варианта оружия.
Коровин же и Таубин, расположившись в кабинете, дождались, пока секретарь Коровина принесет им чай с бутербродами вместо обеда, продолжили обсуждение возможных изменений и перспектив применения автоматического гранатомета.
— Знаете, я имел время обдумать возможности применения АГ в войсках. И я считаю основным своим просчетом именно попытку рассматривать его как массовое оружие роты вместо миномета. Для этого он слишком тяжел и дорог. Но если взглянуть на его возможности под другим углом. Вот посмотрите — один гранатомёт может создать такую же плотность огня, как три ротных миномёта. При этом его несут три человека в строю роты и по времени развёртывания и открытия огня он соответствует пулемёту, а не миномётной батарее. Что это значит? — Таубин, слегка горячась и размахивая бутербродом в руке, как указкой. Коровин, отхлебнув из стакана, внимательно посмотрел на Таубина.