Я тупо уставился на кучу серой ворвани, которую лизал прибой. Я боялся, что стоит мне поднять взгляд, как я не смогу оторвать глаз от несуществующего пальца Салли.
— Краб принял за меня очень важное решение. Хотя он причинил боль, заставив лишиться пальца, но в то же время сделал меня сильнее. Я назвала себя Салли Лайтфут в память о нем. Теперь это мое имя.
С этими словами обладательница имени «Салли Лайтфут» положила только что вырезанную кость в стоящее рядом пластмассовое ведерко. Прежде чем снова вернуться к работе, она бросила на меня быстрый взгляд.
— Я лишь ответила на твой вопрос, — сказала она.
Утром я наблюдал, как Фабиан и Сол направились к северной оконечности пляжа. Я надеялся проследить, куда именно они пойдут, однако в какой-то момент они просто исчезли из поля моего зрения. Я почти весь день провел в обществе Салли, лишь пару раз отлучившись, чтобы захватить из бара пиво и бутерброды. Она же так и не отошла от китовой туши и во время наших с ней разговоров практически не отводила взгляда в сторону. Она намеревалась доделать работу прежде, чем волны смоют китовую тушу назад в океан и унесут ее прочь от Педраскады.
— Не кажется ли вам, что вы рискуете? — сказал я, сделав глоток пива. — Стоит вам утратить бдительность, как вас смоет волной, и тогда грифы набросятся уже на вас. Зоологи будут ломать головы над загадкой: «Китовая ворвань вместе со скелетом женщины… невероятно… Вы видели когда-нибудь нечто подобное, Джонс?» Вас будут возить по всему миру, выставляя в музеях рядом с засушенными мертвыми головами и телом замерзшей во льду инкской принцессы.
— А у тебя богатое воображение, ничего не скажешь, — негромко произнесла Салли, продолжая орудовать ножом.
— Я не шучу. Если бы меня здесь не было, кто знает, чем все могло бы кончиться.
По мере того как день клонился к закату, я время от времени бросал взгляд на северный край пляжа. Там неумолчно клокотал прибой, волны яростно дробились о скалы. С вершины высокой скалы, на которой стоял таинственный купол, струился неяркий свет. Фабиана и Сол нигде не было видно. Черт, ведь скоро начнется прилив, он отрежет им обратный путь! День незаметно перешел в вечер. К этому моменту беспокойство окрепло настолько, что готово было перейти в отчаяние, но тут на берегу появились две знакомые фигуры.
Оставив Салли, я взял в баре бутылку пива и пошел навстречу Фабиану и Сол. Сквозь порывы ветра до меня донесся их смех.
— Ну как, нашли новое сокровище? — полюбопытствовал я, протягивая Фабиану пиво.
— Весьма любезно с твоей стороны, — поблагодарил меня тот. — Пока еще нет.
— Но обязательно найдем, — добавила Сол.
— Найдем, — согласился Фабиан. — Не может ведь нам везти каждый день.
Мы втроем зашагали к гостевым домикам.
— Но, — добавил Фабиан, — мы нашли кое-что очень интересное. Сол показала мне пещеру, в которую можно забраться, если обойти вокруг подножия скалы. Туда можно попасть только во время отлива. Через вход в пещеру есть шанс пробраться в толщу скалы. Там очень темно, и было невозможно понять, как далеко уходит пещера. Сол считает, что там пробит тоннель со ступеньками. Они якобы ведут прямо в купол.
— На самом деле?
— Именно. Ты только представь себе — отыскать тайный коридор, который ведет на вершину скалы! Или тайник контрабандистов!
— Я согласен с Реем. Незачем лишний раз рисковать. Я бы не советовал вам совать туда нос, — как можно спокойнее отреагировал я.
— Тогда поступай как хочешь. Мы же завтра снова вернемся туда. Захватим с собой фонарик, верно, Солита? А ты, Анти, решай сам, идти с нами или нет.
— И что вы там делали целый день? — поинтересовался я.
— То, чем обычно занимаются спелеологи. Мы поймали в гроте удивительного краба. Я хотел развести костер, чтобы сварить его нам на обед, но Сол мне не позволила, и мы отпустили его на волю. Потом мы какое-то время искали сокровища. Рассказали друг другу несколько историй.
— Фабиан рассказал, как ты дал отпор грабителям в Кито. Тем, которые напали на тебя с ножами и водяными бомбами, — сообщила Сол.
— Правда? — удивился я. — Я польщен. Только не надо верить всему, что он тебе рассказывает.
— Фабиан — самый лучший рассказчик во всем мире, — решительно возразила девочка. — Когда-нибудь он напишет целую книгу, издаст ее и станет знаменитым писателем.
— Ты так думаешь? — усомнился я.
— Да, я думаю, что так и будет, — улыбаясь, ответил Фабиан. — Это мой новый план. Неплохо задумано, верно?
— Очень даже неплохо.
Сол направилась к бару в поисках отца, который почти весь день занимался приготовлением для нас «великого кулинарного шедевра». Фабиан, отхлебывая на ходу пиво, зашагал вместе со мной к нашему домику.
— Знаешь, Сол — удивительное создание. Эх, жаль, что у меня нет сестры! — воскликнул он и дружеским жестом положил мне руку на плечо. — Ну а как ты тут? Развлекался в обществе кита?
Фабиан отомкнул навесной замок, и мы вошли в хижину.
— Ты уверен, что Рей не возражает против ваших с Сол прогулок по пещерам? — спросил я, беря в руки полотенце.
— Слушай, он же старый хиппи. Да и вообще они с Кристиной весь день готовили ужин. Я бы на их месте только радовался, что никто не вертится под ногами. Я для них что-то вроде бесплатной няньки. И вообще Сол просто чудо, мы с ней прекрасно ладим.
Я не нашелся, что ответить.
— Что молчишь? — недовольным тоном осведомился Фабиан. — Неужели думаешь, что между нами было что-то непристойное? — понизив голос, спросил мой друг. — О боже. Да ей же всего десять. Я бы ни за что…
Наконец я обрел дар речи.
— Нет, конечно, я понимаю, ты ничего такого не допустил бы. Слушай, я пойду ополоснусь под душем, смою с себя запах этой жуткой китовой ворвани. Может, позднее напьемся как следует?
— Да ты не в своем уме, — констатировал Фабиан.
Я вздохнул и закрыл за собой дверь.
Сразу по прибытии Салли сообщила Рею, что она вегетарианка, и тот словно в отместку затеял в этот вечер пиршество из рыбных блюд. Сразу после завтрака он сел в лодку и куда-то уплыл. Я так и не понял, наловил Рей сам даров моря или же ездил за ними в город, однако вернулся он с богатым уловом: креветками, крабами и двумя видами рыбы, которых я ни разу в жизни не видел. Вроде той гигантской дохлой золотой рыбки, которую я накануне заметил в воде, когда мы неслись к острову на моторной лодке. Рей заверил меня, что это две совершенно разные рыбы.
Вернувшись, Рей решил приготовить севиш — салат из морепродуктов в маринаде, для чего принялся замачивать рыбу и креветок в соке лайма с добавлением кориандра. Кристина занялась выпечкой, и вскоре над гостевыми домиками уже витал восхитительный аромат свежеиспеченного хлеба. Совершенно разные запах маринада и запах горячего хлеба перебивали смрад подгнившей китовой ворвани. Рей и Салли вели разговор про кита, которого с наступлением вечера должно унести в море. Оба сошлись на том, что скорее всего волны смоют тушу лишь завтра, относя ее дальше к югу, в направлении города. Дымок костра, горевшего в вырытой в песке яме, помогал в борьбе с вонью и несколькими нахальными грифами, оставшимися в надежде поживиться остатками нашего пиршества.
Увы, нас подстерегала опасность иного рода. После возвращения из пещеры Фабиан успел набраться пива, а к тому моменту, когда мы сели ужинать, перешел на ром. Я снова решил держаться от него подальше, рассчитывая, что он скоро придет в норму, и поэтому сел по другую сторону костра рядом с Салли Лайтфут. Фабиан, Кристина и Сол расположились напротив.
Рей отправился в бар за севишем. Фабиан достал из пачки сигарету, прикурил от вытащенной из огня головешки и обратился к Салли:
— Ну и как, довольны вашим животным?
— Очень, — ответила та. — Работы осталось всего надень. Думаю, завтра скелет будет готов целиком.
— Я имел в виду вон то животное, которое вы приручили.
Я понял, что мне лучше никак не реагировать на его слова.
— Попрошу обойтись без выяснения отношений возле костра, — произнес, приблизившись к нам, Рей. В руках у него было огромное белое блюдо, уставленное массивными салатницами. Мы замолчали и занялись севишем, заедая его теплым хлебом, точнее, лепешками, которые испекла Кристина. Это был на удивление вкусный и сытный салат, в нем чудесным образом сочетались сок лайма и кориандр. Одно плохо — от него жутко хотелось пить. Из углей вынули рыбу, покрытую корочкой, дымящуюся и сочащуюся жиром. Внесла свой вклад в приготовление ужина и Сол, поставив на огонь сковороду с кукурузой.