Откуда это, кто воспитал? Да никто, просто место такое, благодатью отмеченное. Вон церквей-то да монастырей сколько.
«Вот-вот, — подумал он, ухватившись за последнюю мысль. — Бросить всё — и в монастырь. Там-то искать не будут».
«Да нет, пустое всё это, — сказал он себе в следующую секунду. — Сначала надо дело выполнить. Самое простое — всё бросить и начать по-новой, будто прошлого не было. Не выйдет, братец, оно, это прошлое, назад потянет».
Обернулся, господа Уханов и Кузнецов, разомлевшие от выпитого и съеденного, клевали носами.
Хлопнув в ладоши, Новиков гаркнул:
— Что, господа офицеры? Не спится?
— Тьфу, урод, — проворчал Кузнецов, протирая глаза веснушчатыми кулачищами. — Я же без памперсов.
Уханов зевнул и сказал:
Куда кому? Транспорт ждет.
— Мне в Управление, — отозвался Кузнецов.
— Сдурел? — встревожился Уханов.
— Я там сегодня живу. Я там сегодня дежурный.
Вот так всегда — побазарили, поахали, поохали, а дело-то не решено.
— Так мне что — намыливаться обратно в Пензу? — спросил Новиков.
— Давай, друг, до завтра отложим, — произнес Кузнецов. — Утро вечера что? Мудренее. К тому же анализы подоспеют, глядишь — будет чем козырять.
— Я всё же склоняюсь к мысли, что не надо гнать лошадей, — сказал Новикову Уханов. — Нужных людей вы уже обошли, озадачили. Вот и работайте с ними потихонечку, особо не высовываясь. А с Сергеевым придется распрощаться, нету больше майора Сергеева. Будете, к примеру, Сероштановым.
— Почему именно Сероштановым? — угрюмо спросил Новиков.
— У меня как раз оформляется Сероштанов, легче просунуть лишний документик — другой.
— Ну, у вас там, в Думе, и порядочки, — изумившись, сказал Кузнецов.
На этом и разошлись.
А назавтра, где-то в семь утра, Кузнецов позвонил и бодрым голосом сообщил, что с кровью этого охламона, в которого вчера стрелял Андрюха, что-то не то. Какая-то она модифицированная, что ли, эта кровь, имеются лишние образования и избыток лейкоцитов.
— Лейкоциты, вроде, при раке бывают, — рискнул предположить Новиков, чувствуя, что отчаянно не доспал.
— Ага, белокровие, — подтвердил Кузнецов. — Свисток, между прочим, непростой. Свистит на частоте, вызывающей состояние прострации — с буковкой «т». Но и без «т» тоже верно. Наручниками пользовались, потерты, плетью пороли, на ней полно эпителия и, похоже, не с единственной задницы. Шило не поймешь зачем, очень острое. Таблетки — особая статья, в основе наркота, галлюциногены, а дальше куча непонятных примесей. Надобно испытать на крысах.
— Почему именно на крысах? — тупо спросил Новиков.
— Мышей жалко, — ответил Кузнецов. — А в портфеле, между прочим, таскали изъятые органы. Человечьи.
— Врешь ты всё, — сказал Новиков, которого начало подташнивать.
— Наука, брат, — Кузнецов крякнул и признался: — Мне самому противно, извини, Андрюха.
«Противно, так не говорил бы, — подумал Новиков. — Ишь ты: противно, а сам смакует».
— да, сказал он. — Ты бы дал заявочку в травмопункты. На случай, если кто-то поступит с тремя пулевыми ранениями. В спину я попал точно, у него, кстати, горб. И еще куда-то в районе груди, там не разберешь.
— Вчера еще, — ответил Кузнецов. — Ориентировка во все санитарные пункты, больницы, госпитали и аптеки. Куда сегодня собрался?
— Я позвоню.
— Я скоро сменюсь, ищи дома, если добудишься. Пока, старик.
Кузнецов положил трубку, а Новиков пошел чистить зубы. Сон как-то понемногу выветрился.
Потом, за плотным завтраком, он думал о том, что быть Савраской накладно. Всё время на ногах, временем не располагаешь, убрести куда-нибудь в лес по грибы не велено — из регламента выходишь, в киношку сгонять не велено, в заповедные места Москвы и Подмосковья — нельзя, потому как не до того. Вот и ходишь по кругу, как сивый мерин. Радости-то особой ноль, только что денег теперь полон карман и холодильник всегда под завязку. Хочешь оторваться — давай, пей-жри, потом на боковую.
Но всё же было нечто, вызывающее приятные воспоминания. Конечно, нужно было абстрагироваться от того, что человек этот был близок с Лопатиным. Да что там крутить, речь шла о Кате Арабесковой, которую Новиков в глаза не видел.
Вот и посмотрим, сказал он себе, твердо решив набиться в гости, тем более, что с Ираклием была как бы договоренность, а Ираклий, между прочим, такой же подопечный, как Рубинов, и за его безопасность отвечает он, Новиков.