Выбрать главу

Удивительное дело, но по истечении каких-то двух суток моего пребывания на борту судна языковой барьер, которого я так боялась, практически перестал напоминать о себе. В группе английского языка наша преподавательница Елена Красина прикладывала огромные усилия, чтобы нас «разговорить» – и все равно большинство моих одногруппников предпочитали письменные упражнения, открывая рот лишь в самых крайних случаях. Однако, оказавшись в безвыходной ситуации, волей-неволей мобилизуешь все свои знания и – о чудо – приходишь к выводу, что ты вполне способен свободно выражать свои мысли вслух! Как и говорил Еленин, на борту «Панацеи» не было россиян, зато я в первый же день познакомилась с двумя русскоязычными членами экипажа – Сашей из Минска, одним из коков, и старшим механиком Сергеем из Мариуполя, который сказал, что «внизу», то есть в машинном отделении, работают и ребята из Белоруссии и Молдавии. Оба они страшно обрадовались, что среди «привилегированного» сословия врачей на судне оказалась их соотечественница – ну, почти соотечественница, ведь за границей все жители некогда огромной советской империи – русские, к какой бы национальности они ни относились.

– Аяты[4] не разрешают жестокость, – продолжала Нур. – Они подсказывают, как разрешить деликатную семейную ситуацию с осторожностью и мудростью. Пророк Мухаммад, мир ему и благословение Всевышнего, объяснил слово «ударяйте» жен своих как «дарбан гайра мубарих», что означает – «легкий шлепок, не оставляющий следов». Он говорил, что женщину нельзя бить по лицу, а при Омаре я ходила вся в синяках, можете себе представить?!

Честно – не могла. Не могла я представить, что милую и кроткую Нур, с ее замечательной застенчивой улыбкой, можно ударить даже «легким шлепком», что бы там ни было написано в Коране! Хотя, попав на борт «Панацеи», я несколько пересмотрела свои взгляды по отношению к исламу вообще и к восточным женщинам в частности. Никогда не считала себя ярой феминисткой, хотя терпеть не могу и речей о том, что женщине никак нельзя без мужчины, каким бы никчемным и бездарным он ни был. Однако мысль о том, что мусульманские женщины практически совершенно бесправны, ужасала меня каждый раз, когда по телевидению мелькали сюжеты о правилах жизни в какой-нибудь из арабских стран. Традиционные мусульманки представлялись мне забитыми, испуганными существами, целиком и полностью зависящими от жестоких мужчин и обреченными влачить жалкое существование, только в смерти обретающими последнее избавление. Нур вначале несколько поколебала такое мое представление, но теперь меня шокировали ее откровенные признания.

– У вас, в России, мужчины совсем не бьют женщин? – с любопытством поинтересовалась она.

– Да нет, Нур, бьют, и еще как!

Я невольно содрогнулась, вспомнив одну историю, показанную по телевизору: о женщине, избитой мужем до смерти. Она вела дневник, в котором описывала мучения, которым он ее подвергал, бедняжка не знала, к кому обратиться за помощью, так как и милиция, и соседи, и родственники были в курсе происходящего, и ни один человек не предпринял ничего для ее спасения! Чем, в сущности, этот случай отличается от тех, какие, смакуя все подробности, тиражируют европейские и американские СМИ, выдавая их за «чисто исламские» обычаи?

– Я так и знала! – победно сверкнув глазами, воскликнула Нур. – Значит, дело не в Коране, не в религии, а в распущенности мужчин, не умеющих решать проблемы словесным путем, а потому предпочитающих рукоприкладство! Сам пророк, мир ему и благословение Всевышнего, никогда не бил женщин и говорил, что лучшие из мужчин – те, кто не бьет своих жен: «Как можно бить свою жену, будто верблюжонка, а потом обнимать ее?»

На мой взгляд, это звучало вполне разумно.

– Знаешь, – сказала я, слегка приобняв Нур за худенькие плечи, – думаю, во всех странах проблемы у женщин одни и те же. Достанется тебе хороший мужчина, значит, будешь жить счастливо, а выйдешь за плохого, и...

– Значит, тебе достался хороший, – вздохнула молодая женщина, глядя на меня снизу вверх: она была на добрую голову ниже. – А мне – плохой.

– Как же тебе удалось получить развод? У вас же это не очень-то принято, верно?

– Ну почему же? – пожала она плечами. – Сейчас это уже не редкость, как пятьдесят лет тому назад – люди разводятся, и инициаторами нередко выступают именно женщины. Но в моем случае все обстояло не так-то просто. Омар происходит из уважаемой семьи, и никто не верил, что он может избивать свою жену. Когда такое случалось, он запирал меня и не впускал в дом никого из своих друзей и родственников, отговариваясь моим плохим самочувствием или занятостью. Так что увидеть следы избиений на моем лице и теле никто не мог, а в обычные дни я выглядела нормально и не имела доказательств жестокости Омара.

вернуться

4

А я т – самая малая единица текста Корана, «стих».