– Какой из домов? – поинтересовался Алексей, подъезжая к поселку.
– Крайний, – ответила Вера. – Вон тот, рядом с полянкой.
Спустя пару минут Алексей остановил «Мазду» возле коттеджа.
– Чур я первая! – воскликнула Вера.
Она выскочила из машины и торопливо зашагала, почти побежала, к дому.
– Совсем еще девчонка, – задумчиво проговорила Ольга, глядя ей вслед. Она перевела взгляд на Тенишева. – Поможешь мне выйти, Пикассо?
– Конечно. Это ведь мой долг. Писать картины, любить Верку и таскать на загривке священную корову.
– Таскать корову у тебя получается лучше, чем писать картины, – Ольга усмехнулась. – Сосредоточься на том, к чему у тебя действительно есть способности.
– Предлагаешь мне стать пастухом?
– Предлагаю тебе заткнуться – Вера идет сюда.
Алексей взял Ольгу под локти и осторожно поставил ее на ноги. Затем помог ей пристроить под мышками костыли.
– Вера, у тебя золотой муж, – сообщила Ольга. – Когда-нибудь я его у тебя отобью.
– Костыли не урони, – посоветовал Алексей.
Вера взглянула на мужа с тревогой и осуждением, потом перевела тревожный взгляд на сестру, как делала всегда, когда они начинали пикироваться.
– Обмен любезностями закончен? – с неуверенной улыбкой поинтересовалась она. – Теперь мы можем идти?
В доме женщины тут же принялись расхаживать по комнатам. Алексей рассеянно плелся за ними. Он сразу усвоил две вещи – дом удобный и в нем много комнат. Этого Алексею было достаточно.
– Верка, дом просто обалденный! – нахваливала Ольга. – И потолки высокие! Обожаю высокие потолки!
– Рада, что тебе нравится, – улыбнулась Вера. – Выбирай себе комнату.
Ольга поймала на себе холодный взгляд Алексея и едва заметно пожала плечами:
– Милая, пусть сначала твой муж выберет. Ему нужна мастерская, с правильным освещением. А мне сгодится любая темная и невзрачная комнатушка. Даже чулан. Главное, чтобы в нем можно было поставить кровать и тумбочку.
Тенишев усмехнулся.
– Какая жертвенность, – буркнул он.
– Леш, но ведь Ольга права, – с легким упреком проговорила Вера. – Тебе здесь работать.
– Да я и не спорю, – пожал плечами Тенишев. – Под мастерскую я выбираю комнату, которая выходит на север. Нет возражений?
Возражений не было.
Вера и Ольга пошли смотреть комнату Ольги, Алексей остался в коридоре. Через пару минут Вера выскользнула из комнаты, подошла к мужу и, умоляюще на него взглянув, проговорила:
– Леш, пожалуйста, будь с ней повежливей. Ради меня!
Алексей нахмурился.
– Я и так из кожи вон лезу, чтобы угодить этой…
– Осторожнее! – Вера положила ему на губы палец. – Не забывай: она моя сестра и я ее люблю. Я знаю, что ее присутствие в доме тебя утомляет, но потерпи еще немного. Когда Ольга окончательно оправится, нам уже будет необязательно жить вместе.
– А до тех пор я должен утирать королеве сопли и щекотать на ночь пятки?
Вера поморщилась:
– Фу, как грубо. Хотя я не возражаю. Кстати, где ты начитался про пятки? И почему ты мне никогда этого не предлагал?
– А ты хочешь попробовать? – насмешливо осведомился Алексей.
Вера кивнула:
– Конечно! Мне уже лет двадцать никто не щекотал пятки.
Алексей подумал и покачал головой:
– Нет, не буду.
– Почему?
– А вдруг тебе понравится и ты станешь заставлять меня делать это каждый вечер? Сначала тебе, потом твоей сестре, а потом еще собаку заведешь и… Я человек покладистый, но щекотать пятки собаке выше моих сил!
– Дурень, – мягко сказала Вера, привстала на цыпочках и поцеловала мужа в нос.
Из комнаты вышла Ольга. Тенишев тут же повернулся и зашагал в сторону своей новой мастерской. Ольга проводила его насмешливым взглядом. Вера тронула сестру за руку.
– Оль, не злись на Лешку. Он художник, а все художники нервные.
– Быть нервным – одно, а быть хамом – совсем другое, – холодно парировала Ольга.
Вера нахмурилась.
– Лешка не хам. Просто у него был тяжелый период.
– А у тебя? У тебя-то он был легкий? Думаешь, я не знаю, что три последних месяца ты мыла тарелки и драила полы в шашлычной? И все только для того, чтобы твой неженка-муж не знал недостатка в холстах и красках.
– Он это заслужил, – сказала Вера.
Ольга обняла сестру за плечи.
– Верка, да я и не спорю. Но можно ведь быть поэкономней. Ты видела, что он вытворяет с красками? Просто выдавливает их на холст! По полтюбика за раз! А холсты… За день портит десяток! А ты полгода работаешь сутки напролет, чтобы он мог заниматься своей мазней. Думаешь, он тебе благодарен?
Вера накрыла руку сестры, лежащую на ее плече, ладонью.
– Оль, те времена уже позади, – тихо сказала она. – Теперь у нас все будет хорошо. Вы только не ссорьтесь, ладно?