Не было никакого метеорита. Зато была ракета, которую военные взорвали в нижних слоях атмосферы, начиненная экспериментальным веществом. Разработанным ЕЮ веществом. Видимо, правительство хотело просто испытать это оружие. «Какая же я дура…». Она думала, что совершает прорыв в биохимии, а заодно – «пробирку массовой безопасности», которая так и останется стоять на полке в лаборатории. На всякий случай. Ей и в голову не приходило, что они захотят взорвать этим небо… Иначе она бы подумала о том, что при попадании в тропосферу этот адский коктейль из искусственно синтезированных веществ вступит в реакцию с кислородом. В цепную реакцию, которая превратит весь воздух на планете в ядовитую газовую камеру.
Она чуть не рассмеялась. «Черт, а ведь этот газ даже не может подняться выше. Он так и висит на высоте в десять-пятнадцать километров, а над ним светит солнце, как будто ничего не было». Ей вдруг стало понятно, почему ее держали в клинике, как опасного зверя. Если бы она вспомнила, это бы пошатнуло их построенный на самообмане мирок. Ей вдруг стало так плохо, что она с трудом удержалась от соблазна снова что-нибудь с собой сделать
Справившись с этим состоянием, Малил начала судорожно листать тетрадку, едва не вырывая истончившиеся листы. Среди черно-белых графиков и писанины она, наконец, наткнулась на нарисованные цветными карандашами формулы. Половину было не разобрать – все расплылось в неясную массу. «Проклятье». Она начала лихорадочно изучать оставшиеся цифры. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и она вспомнит.
* * *
Затхлую тишину старого дома разорвал звук выстрела. «Эд!». Роясь в прошлом она совсем выпала из реальности.
Малил чуть было не выбежала из квартиры, но вспомнила, про записи и схватила все, что смогла.
Когда она спустилась, Эд стоял возле лестницы, сжимая дымящийся пистолет. Прямо перед ним лежал человек в плаще. Его левая рука сжимала револьвер. Выстрелить он не успел. Малил перевела взгляд на лицо Эда и поняла, что еще не видела своего мужа таким. Он старался сохранять спокойствие, но глаза будто обезумели.
– Я… у меня не было выбора, – прошептал он. Она бросилась к нему и обняла. Он был холодный. Под трупом растекалась лужа крови. Лица было не разглядеть – оно утонуло в сползшей на нос шляпе.
– Эд. Нам нужно убираться отсюда.
– Куда?
– Не знаю… Увези меня на берег моря. Помнишь, мы иногда ездили туда. До того… как все это случилось с нами.
Эд дрогнул, будто только что проснулся. Не убирая пистолет, вывел ее на улицу. Там никого больше не было. В темноте особенно ярко сияла развесившая под фонарем ветви сосна. Уже в машине Малил услышала гром и увидела, как лиловую муть прорезали молнии. Тучи сгущались и как будто ползли в сторону земной поверхности.
* * *
Доктор Фэнс взял в руку стакан с водой и подошел к окну. С раннего утра ему было как-то не по себе – нарастала тревожность, в голову лезли странные мысли.
«Долбаная работа, – подумал он, отпив воды. – И долбаные пациенты».
Мужчина отдернул штору и отшатнулся. На него лился лиловый свет. Того, что он привык каждый день видеть из окна своего загородного дома, не было. Ни деревьев, ни птиц, ни солнца. Небо заполняли тяжелые тучи, сковывавшие лиловыми лучами пустынную землю. Краем сознания Фэнс зафиксировал звон разбившегося стакана. Его затряс озноб. Он понял, что тело ему больше не принадлежит, и его неумолимо заполняет что-то, чего он не знал до этого, и не мог представить.
Врач вспомнил тысячи рассказов пациентов, их дрожащие голоса и безжизненные взгляды. Они говорили и не верили, что он поймет. Нет, они не могли чувствовать того же, это невозможно… Фэнс вспомнил про револьвер, спрятанный в комоде. Нужно было действовать, пока он еще мог. Пока ЭТО еще не поглотило его. С каждой секундой пустота внутри становилась все невыносимее.
* * *
Автомобиль будто ехал по самому дну глубокого океана. По обочинам шоссе густой стеной стоял лиловый туман. Высоко в небе едва угадывался диск солнца. Что’ж, по крайней мере теперь она знала, что оно там есть.
С Эдом что-то было не так. С заднего сидения Малил видела, как по его шее стекает струйка пота. Всегда спокойный и уверенный, Эдвард, которого она знала, перестал существовать. За рулем сидел кто-то другой. И она не знала, что от него ожидать.