Пока мы шагали по свежему снежному полотну, я вспомнила о Рефе и уже не смогла выбросить его из головы. Наверняка старик сейчас держался где-то поблизости. Каково ему потерять любимого ребенка? Реф оказался так близко к возвращению и так безнадежно опоздал. На глаза навернулись непрошеные слезы, но я смахнула их так быстро, что никто не заметил. Больше никаких слез! Я найду в себе силы пережить. Пусть, не сегодня, но завтра точно найду.
Мы двигались под покровом теней Иглы, старательно обходили людные улицы и держались подворотен. Она безропотно поддерживала мираж и хранила гробовое молчание.
В очередной из подворотен, зажатой с двух сторон торцами белокаменных двухэтажных домов, Тир замер и велел нам ждать здесь. Сам же направился дальше, к корпусу навиров. По нашему шаткому плану он должен потребовать, чтобы Дан вышел к нему, а после – под благовидным предлогом привести к нам.
Убедившись, что вокруг ни души, Игла развеяла мираж. Снежинки кружились в воздухе, оседали на снежный покров и разрезали мглу, царившую в глухой подворотне. Тир и вправду выбрал удачное место для разговора. Откуда только он знал подворотни столицы?
Время тянулось, как тесто, а я нетерпеливо топталась на месте, гадая, сколько еще придется скрываться от всевидящих глаз недругов на узких улочках и в темных уголках Белоярова.
– Не расскажешь, где пропадала весь день? – Голос Эрдэнэ заставил меня вздрогнуть и отвлечься от дурных мыслей.
Я пронзила его осуждающим взглядом, призывая не трогать Иглу, но тот проигнорировал мою молчаливую просьбу.
– Мне не нравится это признавать, но Тир прав. Сейчас не лучшее время бездумно сбегать из дома. Рассказывай, что натворила за вчерашний день.
Игла злобно фыркнула и выпалила:
– Кто тебе сказал, что я что-то натворила?
– Я слишком хорошо тебя знаю. Нужно ли напоминать, куда ты ходишь каждый год в один и тот же день? И какими проблемами это периодически оборачивается. Месть не всегда во благо, и ты это знаешь, Дания.
Игла помолчала, ковыряя носком сапога снежный покров, но все же сдалась:
– Я искала место, куда увезли тела. Хотела убедиться, что Амира сожгли и он упокоился. Я нашла пепелище… Там трупы сжигают вместе, одним скопом.
Игла сдавленно всхлипнула и отвернулась. Зря Эрдэнэ влез к ней в душу. При слове «пепелище» я ощутила, как по телу побежали толпы мерзких склизких мурашек. Прах Амира смешался с прахом остальных жертв Первой стражи. Его будто никогда и не существовало. Пепел, и тот не принадлежал ему одному.
– Если бы мы не сунулись к Айдану, вам не пришлось бы нас спасать, и Амир не угодил бы в лапы Первой стражи. Возможно, я не решилась бы рассказать ему правду, но брат продолжил бы жить жизнью навира – здоровый и невредимый, пусть и непроходимо тупой. Во всем виновата наша самонадеянность, и я не могу простить этого ни себе, ни Амаль.
Я сжалась в комок, придавленная словами Иглы, будто глыбой льда. Каждое вонзилось точно в цель и пробило мою наносную броню мертвенного равнодушия. Я виновата в смерти Амира. Только я. Игла пошла за мной и пострадала из-за меня. А теперь лишилась и брата…
Эрдэнэ ничего не ответил, лишь смиренно покачал головой. А что тут возразить? В словах Иглы истина, и я должна принять ее, но как?
Тяжелую тишину между нами через невыносимо долгие минуты нарушил скрип снега. Неужели Тиру удалось выманить Дана из корпуса навиров? Мы с Эрдэнэ торопливо схватили Иглу за руки, и вокруг взметнулся теневой мираж. Сквозь клубящийся мрак во тьме подворотни не проступали силуэты приблизившихся людей, но мягкий голос Тира оказался вполне узнаваем. Игла с облегчением выдохнула и рассеяла тени, а я зажгла на ладони огонек и подбросила вверх. Он послушно разросся и осветил подворотню.
Увидев нас, Дан, а это был, несомненно, он, вздрогнул от неожиданности. Надо же, как хорошо я запомнила его при первой встрече. Все тот же холеный блондин с идеально причесанными волосами, в раскосых глазах которого таилась лукавая усмешка, будто он знал какую-то грязную тайну каждого из нас. Только красный от мороза нос нарушал образ невозмутимого хозяина положения.
– Господин Янь, Амаль Кахир? Вот уж кого не ожидал встретить, так это вас! – изумился он, как мне показалось, искренне. – Достопочтенный воевода, вы же, кажется, хотели поговорить наедине? Почему же вас здесь целая делегация? Да и в прошлую нашу встречу вы мне все доходчиво объяснили.