Валин не мог сосчитать число раз, когда ему приходилось драить сортиры, или стоять третью вахту, или чистить конюшни в наказание за едва уловимые нарушения ничтожнейших из правил. Было бы гораздо проще испытывать жалость к Раллену, если бы его не назначили старшим инструктором. Такой выбор поначалу приводил Валина в недоумение – зачем кому-то понадобилось ставить на руководящую должность некомпетентного, недисциплинированного, недееспособного человека, особенно если у него нет опыта боевых действий? Однако, проведя несколько лет на островах, он, кажется, начал понимать. Обучение кеттрал касалось далеко не только техники боя. Оно включало в себя умение обращаться с людьми, сохранять спокойствие в сложных ситуациях. Никто, разумеется, никогда не говорил ничего подобного, но Валин понемногу начал подозревать, что Раллен тоже был частью учебного плана. Поэтому сейчас он просто вдохнул поглубже и приготовился ждать.
– Ага, – произнес старший инструктор, наконец отрывая взгляд от своих бумажек. – Валин. Сожалею о твоей утрате.
В его голосе было примерно столько же сожаления, сколько могло быть у мясника, обсуждающего свинину, но Валин кивнул в ответ:
– Благодарю.
– Тем не менее, – продолжал тот, поджимая губы, – я надеюсь, что ты не пришел сюда с просьбой о какой-либо… поблажке в твоих тренировках, прикрываясь этим оправданием. Кеттрал остаются кеттрал, какая бы трагедия их ни постигла.
– Не с просьбой, сэр, – отозвался Валин, пытаясь сохранять самообладание. – С запросом.
– Ох, ну разумеется! Как это глупо с моей стороны. Великий Валин уй-Малкениан, разумеется, выше этого! У тебя, наверное, есть специальные рабы, которые просят за тебя, а?
– Не больше чем у вас, сэр.
Раллен сузил глаза.
– Это еще что такое? Я не потерплю неуважительного обращения в своем кабинете, какие бы у тебя там ни были особые обстоятельства…
– Никакого неуважения, сэр. Просто запрос.
– Ну и? – нетерпеливо поторопил инструктор, размахивая рукой, словно все это время ждал, пока Валин приступит к делу. – Ты собираешься наконец дойти до сути или будешь продолжать тратить мое и свое время?
Валин ринулся как в омут:
– Я хочу взять птицу, чтобы лететь на север. В Ашк-лан. Каден ничего не знает о смерти нашего отца. Ему может угрожать опасность.
Какое-то мгновение Раллен просто смотрел на него, выпучив глаза на мясистом лице. Потом он перегнулся пополам, трясясь от хохота – раскатистого, циничного, жестокого.
– Ты хочешь… взять птицу, – еле выговорил он между всхлипами. – Это великолепно! Просто великолепно! Все до последнего кадеты тренируются в преддверии Халовой Пробы, готовясь стать настоящими кеттрал, а ты… ты хочешь попросту улизнуть! Ну, ты настоящий императорский сынок!
– Дело не во мне, сэр, – упрямо возразил Валин. – Я беспокоюсь о моем брате.
– О да, ну конечно! И конечно же ты – самый подходящий человек для этой задачи, верно? У императора имеется целая эдолийская гвардия, люди, которых специально тренировали только для одной цели – обеспечивать его безопасность; но ты считаешь, что неоперившийся кадет, еще даже не прошедший Пробу, способен лучше обо всем позаботиться, а? Наверное, те, кто там, в Аннуре, принимают решения, даже не подумали о таком варианте? Они попросту не понимают, насколько ты серьезная фигура!
Валин по-настоящему и не ожидал, что ему дадут птицу, но он ничего не терял, делая попытку. По крайней мере, это подвело его к настоящей цели.
– Хорошо, если не я, то пускай туда пошлют крыло. Крыло ветеранов. Может быть, Блоха…
Но Раллен уже махал рукой, призывая его к молчанию.
– Блоха на севере вместе с Фейном и полудюжиной других крыльев пытается выяснить, что там, Шаэля ради, произошло. В любом случае, это работа не для кеттрал. Как я только что тебе объяснил, у императора, да будут благословенны дни его жизни, имеется специальная эдолийская гвардия, чтобы его охранять. Здесь, на островах, вас учат – тех из вас, кого можно хоть чему-то научить, – как убивать людей, а не как сохранять им жизнь. С императором ничего не случится. Это не твоя забота, да и не моя, если на то пошло.
– Но, сэр…
– Не хочу ничего слышать, – отрезал Раллен.
– Может быть, если я поговорю с Дэвин Шалиль…
– Шалиль не станет с тобой говорить.
– Но если бы вы замолвили за меня слово…
– У меня есть и другие дела, кроме как бегать на посылках у балованного императорского сынка.
– Понимаю, – процедил Валин, разглядывая полуобглоданный остов курицы. – Обед, конечно, важнее.
Раллен наполовину вытащил свою тушу из кресла и навис над столом. Его лицо было багровым от гнева.