Когда Валин впервые прибыл на острова, мрачное дерево и пропитанная кровью земля под ним, мягко говоря, не вызвали у него приятных эмоций. Династия Малкенианов – род Валина – вела свое происхождение от Интарры, и Рассветный дворец, в котором он провел свое детство, всегда был наполнен светом и воздухом. Сейчас, однако, вид гробовика более чем соответствовал его настроению. Хотя прошла уже почти неделя с тех пор, как заведение Менкера рухнуло в воды залива, он по-прежнему не мог отогнать от себя образ Салии с лицом, залитым кровью. Засыпая, он вновь и вновь оказывался в горящем трактире, слышал голос Салии, умоляющий его о помощи, а просыпаясь, искал пятна ее крови на своей коже.
Он был в ярости на Ха Лин и одновременно чувствовал всю глупость своего гнева. Она сделала верный выбор в трудной ситуации. Как писал Гендран: «Либо умирают твои идеалы, либо ты». Если бы Валин попытался прыгать с телом Салии на плече, он наверняка окончил бы свои дни, нанизанный на одну из расщепленных свай. «Но это должно было быть мое решение!» – гневно возражал он себе, стискивая кулаки. В дополнение к основному обучению каждый из кеттрал овладевал какой-либо специальностью: кто-то готовился стать снайпером, кто-то подрывником, кто-то пилотом, кто-то личем. Командование с самого начала решило, что у Валина может хватить способностей на то, чтобы стать предводителем собственного крыла. Если он пройдет Пробу, то в его власти окажутся жизни других солдат, но власть подразумевает способность принимать решения.
Кровь оседала сверху мелкими каплями. Валин не обращал на нее внимания. Он не говорил с Лин со времени происшествия у Менкера; он просто не знал, что может ей сказать. По крайней мере, здесь, в мрачной тени гробовика, у него было время, чтобы подумать, чтобы определиться со своими чувствами, не говоря и не делая ничего, о чем он потом мог бы пожалеть… Вот только, взглянув с вершины холма в сторону лагеря, он обнаружил гибкую фигурку, поднимавшуюся по тропе по направлению к нему.
Ха Лин остановилась, чуть-чуть не дойдя до первых нависающих ветвей, и подняла голову, разглядывая дремлющих летучих мышей с выражением отвращения на лице. Валин не сомневался, что, когда наступит время, она, как и все остальные, придет сюда, чтобы принести жертву богу, но ей так и не удалось побороть неприязнь к этому месту. Это было одной из причин, по которым Валин его выбрал: он надеялся, что мрачные ветви и тихий шорох шевелящихся во сне мышей отпугнут девушку. Как бы не так.
Лин поглядела на него, поджав губы; ее глаза, обычно столь теплые и открытые, были сощурены. Она, должно быть, пришла сюда прямо с тренировки – ее черная униформа была вся в глине, а на левой щеке сочился кровью небольшой порез. Но и сейчас, измочаленная и грязная, она полностью владела собой и даже выглядела красивой. «И это, Шаэль побери, еще больше усугубляет проблему», – мрачно подумал Валин. Потому что он не испытывал бы и десятой доли таких мучений, придумывая, что сказать Лейту или Генту, или даже Талалу.
– И долго ты еще собираешься дуться? – наконец спросила Лин, поднимая бровь.
Валин скрипнул зубами.
– Было неправильно ее убивать!
– Валин, – произнесла Лин, – понятия «правильно» и «неправильно» – это роскошь.
– Это необходимость!
– Может быть, для других людей. Но не для нас.
– Для нас в первую очередь! Если у нас не будет представления о том, что правильно, а что неправильно, то чем мы лучше Присягнувших Черепу, которые убивают ради убийства, отнимают у людей жизни, чтобы порадовать Ананшаэля?
– Мы не Присягнувшие Черепу, – согласилась Лин. – Но мы и не рыцари Хекета. Мы не разъезжаем на белых жеребцах, по-идиотски махая тяжелыми мечами и бросая благородный вызов врагам. Может быть, ты не заметил? Мы кеттрал, Валин. Мы убиваем людей. Причем предпочитаем делать это с помощью яда или кинжала в спину. Иногда мы стреляем, когда они не смотрят; если есть возможность, мы делаем это ночью. Может быть, это не очень благородно, но это необходимо. Это то самое, к чему нас готовят.
– Но не служанок же, – упрямо возразил Валин. – Не гражданских.
– Да, служанок! Да, гражданских! Если так нужно. Если они мешают выполнению задания.
– Это было не задание, Кент подери! Мы пытались спасти жизнь этим людям!
– Может быть, это то, чем ты занимался, но я пыталась сохранить жизнь тебе! – отрезала Лин, яростно сверкая глазами. – Девушка была непосильным бременем. Из-за нее ты мог умереть. Я сделала то, что должна была сделать.