— Друг твой в Пнях живёт? — старик, казалось, ничего не заметил.
— Не, с севера едет. Из Иллионда.
— Из Иллионда? — присвистнул Хабуа. Он глубоко затянулся и, выпустив вслед за сизой струйкой два колечка, продолжил: — Думаешь, он в Пнях уже?
— Думаю, да.
Ехали они достаточно бойко, гнедая кобылка шустро перебирала ногами, и вскоре, почти на въезде в деревню, они нагнали небольшой караван, состоявший из шести тентованных телег и четырёх верховых охранников. Когда телеги поравнялись, Хабуа приветственно щёлкнул пальцем по краю шляпы и радостно воскликнул, обращаясь к богато одетому толстяку:
— Здоровья и блага, уважаемый Балыз!
— Здоровья и блага, — накатано отозвался толстяк, и лицо его при этом расплылось в добродушной улыбке. Несмотря на тучность, он привстал, натужно крякнув, и помахал им пухлой ладошкой.
— Заворачивайте в «Лиса», уважаемый Балыз, — раздавим за встречу по «мерзавчику»! — вводя гнедую в поворот, крикнул старик.
— Пренепременно, уважаемый Хабуа, раздавим. Как без этого, — толстяк тронул возницу за плечо и, указывая направление, ткнул пальцем вслед удаляющейся повозке: — За ними давай.
Караван выворачивал к «Лису»…
Среди прочих сновавших возле трактира людей цепкий взгляд Тэйда выделил молодого, круглолицего онталара с простым тисовым посохом у колена и трубкой-калабашкой в зубах. На Саиме (а именно так онталара и звали) был простой серый балахон, который, пожалуй, знавал и лучшие времена, а то и вовсе иного хозяина. Тэйд соскочил с повозки, и, сладостно потянувшись, кивком головы указал на молодого онталара.
— Вот он, красавчик! Хорошо хоть бороду сбрил, бродяга!
— Так это и есть твой друг? Я мог бы и догадаться, — крякнул старик, неспешно спускаясь наземь.
— Здоровья и блага, уважаемый Хабуа, — приветствовал его Саима. — Как там Узун, стоит ещё? Рад тебя видеть, Тэйд!
— Стоит Узун, стоит, что ему сделается? — Хабуа похлопал Тэйда по плечу и, как показалось юноше, пронаблюдал за его реакцией.
«Неужели подметил, старый пройдоха, как меня на кочке тряхнуло?» — подумал Тэйд. Он схватил суму и направился навстречу другу.
— Ну не буду вам мешать, ребятки, — бросил ему в спину Хабуа. — Пойду перекушу. Вечером жду вас в «Лисе», — он ткнул в сторону трактира трубкой. — Поговорим, эля выпьем.
Саима кивнул и ответил за двоих:
— Обязательно будем, — подойдя к Тэйду, молодой онталар осторожно обнял его за плечи. — Ну, ты как? Держишься?
— Куда я денусь, — с обречённостью, давно ставшей привычкой, ответил Тэйд, улыбаясь.
— Болит?
— Немного. Ты-то как?
— Хорошо. А у нас с тобой, между прочим, есть одно дело.
— Да ну?! — Странно, но новость эта, признаться, несказанно взбодрила Тэйда.
— Пойдём, расскажу, — Саима интригующе поиграл бровями, из складок его капюшона выглянула забавная мордочка зверька пееро.
— Ой, — Тэйд встретился с любознательным зверьком взглядом.
— Знакомься, это Вир.
Пееро наклонил голову и подвигал носом, принюхиваясь.
— Вир, это Тэйд, — Саима поднёс ладонь левой руки к лицу и через прореху (у него не было среднего пальца) взглянул на друга.
«Ах ты ж, беда какая, — внутренне содрогнулся Тэйд, представив себе процедуру «слияния» будущего мастера магии со своим пееро. — Больно поди Саимке было. Хотя почему беда? Обычное, для мага, дело… для ученика мага».
Вир с любопытством оглядел Тэйда чёрными, точно угольки, глазками. Его серая с серебристым отливом гладкая шёрстка, украшенная тёмно-коричневыми полосами, переливалась и играла в ярком свете Лайса.
Любопытный зверёк перескочил на плечо Тэйда и принялся его обнюхивать.
— И давно вы…
— Два месяца как, — не дожидаясь конца вопроса, оборвал друга Саима.
— Что ж, поздравляю! А кольцо когда получишь?
— О! — отмахнулся Саима. — Года через три-четыре, не раньше, да и то если повезёт сдать экзамен с первого раза. И тест на совместимость с Виром удастся пройти.
— А если нет?
— Тогда ещё лет пять ждать.
— Строго. А без кольца тебе что можно?
— Ничего нельзя.
— То есть от тебя как от мага пользы не больше чем от этой колоды? — Тэйд ткнул мыском сапога в старое рассохшееся корыто, лежавшее у обочины.
— Хорошее сравнение. Выходит что так.