— У вас зоркий глаз, сэр. Кость, несомненно, не долетела до бортика. Мои искренние извинения и… ваша очередь, сэр.
От вида кубиков, лежащих перед ним, Джо чуть не хватил удар. Все терзавшие его чувства достигли предела, когда он сказал:
— Ставлю все, что есть.
— Принимается, — ответил Большой Игрок, и Джо, подчиняясь какому-то дикому, неудержимому порыву, схватил кости и швырнул их прямо в лишенные блеска полуночные глаза Большого Игрока.
Они влетели в глазницы и загремели внутри черепа, словно крупные семечки в недосушенной тыкве.
Выбросив руки в стороны — чтобы никто из окружения не набросился на Джо, — Большой Игрок помотал головой и выплюнул кости на стол. Они упали в самом центре — одна опустилась нормально, а вторая прислонилась к первой и встала на ребро.
— Кость на ребре, сэр, — вежливо, как будто ничего не случилось, прошептал Большой Игрок. — Извольте повторить ход.
Джо машинально погремел кубиками, отходя от потрясения. После секундного колебания он решил, что хотя теперь и ясно, кто перед ним, но за свои деньги он еще поборется.
Где-то в уголке мозга гнездилось любопытство: а на чем же, интересно, держатся кости этого живого скелета? Сохранились связки или они стянуты проволокой? Силовые поля? Или это кальциевые магниты, и тогда понятно, откуда берутся смертельные электрические разряды.
Кто-то кашлянул в тишине огромного помещения. Истерично вскрикнула женщина. С высоты голого живота девушки-менялы с подноса упала монетка и с музыкальным звоном покатилась по полу…
— Молчание! — приказал Большой Игрок и незаметным для глаза молниеносным движением сунул руку за борт фрака и тут же извлек ее обратно. На черном крепе стола мягко заблестел короткоствольный серебряный револьвер.
— Следующий, кто издаст хотя бы звук, когда мой глубоко уважаемый соперник будет бросать, — будь то последняя черная проститутка или вы, Мистер Кости, — получит пулю в лоб.
Джо учтиво поклонился, чувствуя, что выглядит немного по-шутовски, и решил, что начнет с простой “семерки”, состоящей из “шестерки” и “аза”. Он бросил кости, и на этот раз, судя по движению черепа, Большой Игрок проследил за их полетом внимательным взором глаз, которых у него не было.
Кости отскочили, перевернулись в последний раз и остановились. Невероятно! Джо увидел, что впервые за всю свою игровую жизнь допустил ошибку… или во взгляде Большого Игрока таилась сила, большая, чем в его, Джо, правой руке. “Шестерка”-то ладно, легла как надо, но вот “единица” перевернулась лишний раз, и на верхней грани кубика рубиново загорелась еще одна “шестерка”.
— Игра окончена! — погребальным басом возвестил Мистер Кости.
Большой Игрок поднял сухую коричневую руку.
— Необязательно, — прошептал он.
Черные глазницы уперлись в Джо, как жерла осадных орудий.
— Джо Слаттермил, есть еще кое-что, что можно было бы поставить на кон, конечно, если вы пожелаете. Ваша жизнь.
При этих словах толпа взорвалась издевательским хохотом, насмешками и визгливыми выкриками. Выражая общее настроение, Мистер Кости проревел, покрывая общий шум:
— Да какую цену может иметь жизнь этого ничтожества? От силы два цента, и то обычных!
Большой Игрок накрыл ладонью блестящий револьвер, и весь смех — как обрезало.
— Цену знаю я, — прошептал он. — Джо Слаттермил, со своей стороны я рискну выигрышем за сегодняшний вечер, а в придачу поставлю весь мир и все, что там ни найдется. Ваша ставка — жизнь и бессмертная душа. Ход ваш. Довольны?
Джо уже было хотел пойти на попятную, но тут до него стала доходить вся драматичность ситуации. Отказаться от центральной роли в этом спектакле и отправиться с рухнувшими надеждами к Жене, Матери и удрученному жизнью Мистеру Пузану в свой полуразвалившийся дом? А может быть, подбодрил он себя, во взгляде Большого Игрока и нет никакой силы, а просто он, Джо, сам допустил единственную и непоправимую ошибку? А кроме того, он склонен был считать, что Мистер Кости оценил его жизнь гораздо точнее, нежели Большой Игрок.
— Ставлю, — сказал он.
— Лотти, подайте кости!
Джо изо всех сил напряг мозг. Сила победно взревела в его правой руке, и тогда Джо бросил кости…
На стол они не упали. Они поднырнули вниз, по какой-то немыслимой траектории взметнулись вверх и, словно рубиновые метеоры, врезались в лицо Большого Игрока, прямо в глазницы, где и замерли, поблескивая красными точками “азов”.
Глаза змеи.
Все насмешливо смотрели на Джо, а потом послышался шепот:
— Джо Слаттермил, кости вылетели за пределы стола. Большими и средними пальцами обеих рук Большой
Игрок достал кости из глазниц и небрежно бросил их на одетую в белую перчатку ладонь Лотти.
— Да, Джо Слаттермил, кости вылетели за пределы стола, — повторил он спокойно, — а вы теперь можете застрелиться, — и он дотронулся до серебряного пистолета. — Или перерезать себе горло, — он достал из-под полы кривой кинжал с золотой насечкой и положил его рядом с пистолетом. — Или отравиться — к оружию прибавился флакон с черепом и скрещенными костями на этикетке. — Или мисс Распутница зацелует вас до смерти, — он подтолкнул вперед самую хорошенькую и самую злобную девушку. Она выгнула спину, одернула короткую фиолетовую юбчонку и одарила Джо провоцирующей улыбкой, раздвинув карминные губки и обнажив длинные белые клыки.
— Или еще, — добавил Большой Игрок, со значением кивнув в сторону затянутого черным крепом стола, — можете выбрать Большой Прыжок.
— Выбираю Большой Прыжок, — ровным голосом произнес Джо.
Он поставил правую ногу на опустевший столик для фишек, левую — на край стола, наклонился вперед… и неожиданно, оттолкнувшись от бортика стола, тигром бросился через стол и вцепился в горло Большого Игрока, утешая себя мыслью, что до него парнишка-поэт мучился недолго.
Когда он пролетал над серединой стола, в мозгу его отпечаталась моментальная фотография того, что в действительности было там, внизу, но он не успел этого осознать, ибо в следующий миг врезался в Большого Игрока.
Жесткое ребро коричневой ладони по-каратистски, со стремительностью молнии ударило его в висок… и коричневые пальцы тут же рассыпались, словно были созданы из воздушного теста. Левая рука Джо утонула в груди Большого Игрока — кроме пиджака там ничего не было, — а правая вцепилась в череп под широкополой шляпой и разнесла его на куски. Не встретив сопротивления, Джо рухнул на пол, сжимая в руках черные лохмотья и коричневые осколки.
Он тут же вскочил и попытался ухватить горсть фишек Со столика Большого Игрока. Как назло, под руку не подвернулось ни золота, ни серебра, поэтому он сунул в левый карман брюк горсть светлых фишек и рванул к выходу.
И в тот же миг на нем повисли все обитатели игорного дома. Сверкали ножи, клыки, отливающие медью костяшки пальцев.
Его били, пинали, рвали на куски и топтали каблуками. Какой-то черномазый с налитыми кровью глазами нахлобучил ему на голову золоченую трубу. Кто-то старался ткнуть ему в глаз сигарой. Лотти, шипя и извиваясь как белый удав, пыталась одновременно его задушить и выколоть ножницами глаза. Распутница, выскочив словно чертик из коробочки, плеснула ему в лицо едкой кислотой из широкогорлой квадратной бутылки. Мистер Кости всаживал в него пулю за пулей из серебряного пистолета. Джо зарезали, ослепили, пристрелили, разодрали на куски, искрошили в капусту, переломали все конечности.
Но почему-то все это не имело никакой силы. Это было похоже на драку с призраками. Было похоже, что вся команда, даже вместе взятая, не способна его одолеть. Наконец он почувствовал, как множество рук поднимают его, проносят сквозь дверь и бросают на тротуар. Но даже и это не было больно. Не больнее, чем ободряющее похлопывание по плечу.
Он перевел дыхание, перевернулся на спину и осторожно пошевелился. Ничего особенного. Он встал и огляделся. Заведение было темно и молчаливо, как могила, как Плутон или как весь остальной Айронмайн. Когда же глаза его привыкли к свету звезд и изредка проплывающих по небу кораблей, он увидел, что дверь, через которую его вынесли, закрыта на ржавый железный засов.