— Немедленно собрать сюда пару дюжин свободных от постов негодяев, — распорядился он.
Скоро на его зов явились удивленные солдаты, которых внезапное распоряжение оторвало от сна, от женщин игривого поведения, от игры в кости и других почтенных занятий, являющихся неотъемлемым правом отдыхающих после дозора.
— Подготовьте веревки, а также лопаты и корзины, — распорядился комендант, зябко ежась и борясь с неодолимым желанием оглянуться, и посмотреть на равнодушное ночное светило.
В последнее время этот офицер выглядел весьма странно, а отдаваемые им приказы, вообще, по мнению младших офицеров, были с безуминкой. И без того крутой нрав коменданта от общения с Джозато не улучшился, а потому спорить или переспрашивать никто не стал. Вскоре все необходимое было готово.
— Да что вы ползаете, словно кастрированные крабы! — заорал ни с того ни с сего комендант.
— Ждем дальнейших указаний! — отвечал командир отряда.
Этот старый вояка, прошедший школу в войсках Эфрема, относился к той категории военных, которых невозможно смутить дуростью начальства. Он спокойно и нагло смотрел в глаза коменданта, вытянув спину в струнку и держа грудь колесом.
— И вы их получите, клянусь моими потрохами!
Ветеран продолжал невозмутимо «пожирать глазами начальство». Отдых сорвался, с этим уже ничего нельзя поделать, на все остальное ему было глубоко наплевать.
— Между южной башней и черным равелином противник умудрился завалить ров, — изрек наконец комендант. — Мы этого так оставить не можем. Спуститесь по стене, грузите грунт в корзины и поднимайте наверх. При штурме мы скинем его на головы мятежников.
На лице ветерана не дрогнул ни один мускул. Но в рядах солдат послышался глубокий вздох и какое-то бормотание.
— Что такое? Кто-то недоволен? — сверкнул глазами комендант.
Шеренга солдат даже не шелохнулась, словно состояла из деревянных манекенов, раскрашенных под воинов гарнизона.
— Разрешите вопрос, — все же счел своим долгом уточнить задачу командир смены.
— Разрешаю, — великодушно кивнул комендант.
— А почему бы нам не выйти в ворота?
— А вы думаете, неприятель не следит за тем, что творится у ворот? — усмехнулся офицер. — Наверняка отряд головорезов поджидает вас во тьме неподалеку от рва.
— Ясно, не подумал, виноват. — Младший командир развернулся и заорал во всю мочь своих легких:
— Приготовить веревки! Разбиться на боевые двойки!
— Что ты вопишь, дурья башка! — возмутился комендант. — Неприятель услышит, не ровен час!
— Пусть он знает, что сегодня будет иметь дело с самыми лучшими солдатами Его королевского высочества Файра Первого, — с идиотским пафосом вскричал командир смены, выкатывая глаза. — Кроме того, при свете луны он все равно увидит силуэты спускающихся.
— Вообще-то, ты прав, — задумчиво прикусил губу комендант, выискивая в глазах ветерана хотя бы намек на издевку. Но тот держался молодцом, воинственно шевеля рыжими усами и сжимая рукоять меча немытой кистью, унизанной массивными костяными перстнями.
— Этот вопрос мы решим, — послышался елейный голос Джозато. Никто не заметил неслышного появления адепта Нечистого.
Колдун медленно проплыл вдоль строя, шурша полами одежды по пыльным камням. Вслед за ним в привратную башню протиснулась его свита, при виде которой даже у бывалого коменданта мороз прошел по коже.
«Кто бы мог подумать, что в Изумрудной Башне живут такие чудища! Интересно, и много их там?» — пронеслось в голове офицера.
Четверка глитов — могучих ящеров, закованных в броню, — производила впечатление. Даже слабые порывы ночного ветра не могли сбить отвратительного гнилостного запаха тины, источаемого их странными телами.
— Враги находятся во-он там, — сказал колдун, ткнув во тьму длинным пальцем. — Обычный дозор, полтора десятка негодяев из флоридянской деревенщины и один му'аман. Вы не видите их?
Последний вопрос относился к коменданту. Тот пожал плечами и отрицающе потряс головой. При виде этой пантомимы некромант разразился поистине демоническим хохотом.
— Право, вы уже должны быть близки к полному Преображению. Как, луна не беспокоит? Тени за спиной не клубятся?
Комендант вздрогнул всем телом.
Джозато, от души веселясь, снял с пояса кожаный мешочек, из которого извлек длинную стеклянную бутыль, закрытую глиняной пробкой.
— Выпейте пару глотков, но не больше, — повелительно сказал он.
Офицер дрогнувшей рукой взял бутыль, зубами вытащил мускусно пахнущую пробку, выплюнул ее на ладонь, зажмурился и выпил.