— Я поговорю с ней, — пообещал он магистру, понимая, что разговор опять получится неприятным.
Айлин обижена и оскорблена, ей будет очень трудно понять, что следует забыть прошлое и начать их отношения заново. Что ей не найти более заботливого и верного мужа, а он… Он изо всех сил постарается загладить невольную вину перед ней! И когда весь этот кошмар закончится, они обязательно будут счастливы! Только бы уберечь ее сейчас!
Некстати вспомнилось бледное серьезное лицо Дарры Аранвена, собравшегося делать своей подруге детства предложение. Впрочем, почему некстати? Об этом непременно следует подумать. Но… теперь Айлин ему наверняка откажет. Она честная и чистая девушка, несмотря на свою… ошибку. Принять руку и сердце того, кому не принесет в дар свою невинность? Только не Айлин Ревенгар! Конечно, она откажет Аранвену, даже если сын канцлера успеет сделать ей предложение. Но чтобы избавить Айлин от этого неприятного момента, следует держать Аранвена от нее подальше. Как можно дальше! Возможно, даже поговорить с Ангусом… Но сегодня его ждет совсем другой, куда более печальный разговор!
— Прошу прощения, магистр, — выдавил Грегор, взглянув на бережно завернутое в плащ тело. — Я действительно был неосторожен и сожалею, что доставил вам столько хлопот. Поговорим об этом позже. Я… мне нужно подумать… И отдать последний долг его высочеству.
— Подумать? — вскинул брови Эддерли и осекся. Помолчав несколько мгновений, добавил куда мягче: — Грегор, мальчик мой, вам необязательно лично сообщать Ее Величеству…
— Обязательно! — отрезал Грегор и тут же спохватился: — Простите, милорд.
Эддерли сочувственно, но молча кивнул, и Грегор почувствовал благодарность за то, что магистр не стал настаивать. Это только его долг!
Последний раз взглянув на принца, он перевел взгляд на стихийников. Да что же они так долго?!
— Кажется, у коллеги Райнгартена что-то не ладится, — буркнул Эддерли, и Грегор молча с ним согласился.
Стихийники творили заклинание за заклинанием, воздух дрожал от оранжевой силы, но Разлом и не думал закрываться. Хуже того, он словно еще разросся, напитавшись силой, словно насосавшийся крови стригой. Или, скажем, клещ — не менее омерзительный кровосос.
Наконец Райнгартен что-то рявкнул, и полукруг оранжевых мантий распался, пропуская магистра. Боевики сняли щит, но с места не тронулись, а Райнгартен быстро подошел к Грегору и магистру Эддерли.
— Ничего не выйдет, — буркнул он, пряча за грубостью растерянность и даже, пожалуй, испуг. — Структура исходного заклятия совершенно уникальна, я бы с радостью казнил проклятого гения, который ее сотворил, но сначала заставил бы его объяснить, как распутать барготов клубок силовых линий! Вдобавок, в эту мерзость накачали столько некротической эманации, что сила мира действует рядом с ней непредсказуемо! Все наши заклятия только ухудшают положение! Мы не сможем его закрыть, просто не пробьемся!
— Это официальное заключение Оранжевой гильдии? — спросил Эддерли, разом постарев лет на десять, и Райнгартен сокрушенно кивнул, а потом добавил, разведя руками:
— Простите, коллега. Боюсь, что ключ от этой двери там же, где замок.
— Замка больше нет, — мрачно напомнил Эддерли, но Райнгартен сделал вид, что не услышал слова некроманта, и продолжил:
— …Мы, конечно, будем искать другие пути. Вся гильдия! Возможно, поможет сочетание фиолетовой силы с оранжевой, но структура этого разлома мне совершенно не знакома, и я даже не представляю, сколько времени займет расчет формулы ключа! Месяц? Два? Больше?
— Сколько бы ни заняло, — вздохнул Эддерли, морщась так, словно каждое слово причиняло ему боль. — Мы можем сделать что-нибудь еще?
Стихийник как-то судорожно дернул головой.
— Можем и должны! — услышал Грегор собственный голос так, словно тот звучал со стороны. — Нужно подавить беспорядки в городе и защищать столицу от имеющихся разломов. Они ведь не закроются сами по себе, я правильно понимаю?
Райнгартен молча кивнул, а потом уточнил:
— Мы сможем закрыть их не раньше, чем решим проблему исходного. Все, что я могу понять, это что исходный разлом питает и провоцирует вторичные, отсюда их нестабильность. И отсюда же угроза новых, причем не только в Дорвенне. Я бы… — Он помялся, а потом все же закончил: — Поставил на то, что разломы будут появляться и впредь, особенно там, где ткань мироздания истончена.