— С вашего позволения, милорд Архимаг, мы согласны! — сообщил Гельсингфорц. — Я с удовольствием возьму на себя переговоры с милордом Райнгартеном. Полагаю, следует начать с пересмотра налоговой политики гильдии и утверждения бюджета на ближайшие несколько месяцев. Что вы там сказали, мастерские в плачевном состоянии? Этим следует заняться!
— Этим следует заняться в первую очередь! — возмутился Девериан, вставая. — Милорд Архимаг?
Он поклонился Грегору сдержанно, однако с должной почтительностью, и Грегор склонил голову в ответ.
— Желаю удачи, господа, — усмехнулся он вслед, но артефакторы вряд ли его услышали.
Размахивая руками и бурно обсуждая что-то, они выскочили из кабинета, а Грегор с огромным удовлетворением подвинул к себе список Райнгартена и зачеркнул оставшиеся имена. Да, заслуги этих претендентов достаточно велики… Но никто из них не пользуется в гильдии безусловным авторитетом, раз уж никого из них до сих пор не выбрали! Девериан, несмотря на своё бывшее плачевное положение и сложности с законами, человек чести. Именно такой глава нужен Синим. А старый пройдоха Гельсингфорц позаботится о благополучии гильдии, ну и себя со своим магистром вряд ли забудет.
— Поздравляю с первым значительным решением, милорд, — съязвил стихийник. — Одного не понимаю, зачем тогда я занимался этим делом, тратил время? Вы отлично управились сами.
— Бросьте, Этьен, — примирительно хмыкнул Грегор. — Чем Девериан вам не по душе? Во всяком случае, он человек нашего круга, не простолюдин какой-то. И артефактор прекрасный, насколько мне известно. Ему не повезло в жизни, так отчего бы не восстановить справедливость?
— Благие Семеро, Грегор, — вздохнул Райнгартен, бросив взгляд на список претендентов, что так и лежал на столе. — Вы и в самом деле думаете, что я подбирал этих пятерых по научным заслугам? Как же вы до сих пор наивны! Я нашёл вам пять человек, любой из которых точно знал бы, кому обязан местом. Пять человек, способных на верность и признательность! Вам всего-то нужно было ткнуть в любое имя, и у вас был бы послушный голос в Совете гильдий. А Девериан непредсказуем. Сейчас, конечно, он вам благодарен, но характер… Думаете, я его не знаю? Да он давно мог бы гораздо лучше устроить свою жизнь, будь немного… посговорчивее! Ещё и этот его заместитель! Притащить в Академию старого Гельсингфорца! Грегор, да вы отвернуться не успеете, как весь Орден станет придатком к Синей гильдии! Особенно в отношении бюджета!
— Не думаю, — спокойно сказал Грегор, всё больше уверяясь, что поступил правильно. — Вы ведь не позволите этому случиться, правда, Этьен? А говорить о непредсказуемости после Адальреда и вовсе смешно, вам так не кажется? Несговорчивый Девериан — это как раз то, что нужно.
«А Гельсингфорц и вовсе бесценен, если уж ты сам его опасаешься, — закончил Грегор про себя. — По крайней мере, мне будет, кого расспросить о некоторых тонкостях финансовых дел Ордена. Да и тебе, дорогой Этьен, полезно понять, что я обещал всегда слушать твои советы, но не клялся всегда им следовать. Как бы то ни было, решать я всегда буду сам».
Бастардо вылетел за дверь, и Лучано возблагодарил всех Благих, что разговор, наконец, прервался. Ещё немного, и грандсиньор Вальдерон вполне мог додуматься до правильных вопросов, на которые Лучано уже не знал бы, как ответить. Может, ещё и додумается, кстати! Но пока что бастардо мешали злость, недостаток опыта и брезгливость, которую он явно испытывал к такому неблагородному делу, как допрос.
Однако обманываться внешней наивностью Вальдерона не стоит. В чём-то он, конечно, простодушен, однако явно из тех, кто быстро учится. Вот остынет на свежем — ещё каком свежем! — воздухе с любимыми лошадками, поразмыслит хорошенько, и кто знает, с чем вернётся? Хуже всего, если передумает и прогонит от своей сиятельной особы. Это в городе легко выследить кого угодно, а дорвенантские леса — неподходящее место для игры в прятки. Просто не получится следовать за этой парочкой так, чтобы они его не заметили. Вальдерон — опытный охотник, лес он знает куда лучше городского выкормыша Лучано. А ещё у него Пушок. И магесса, между прочим…
Лучано вздохнул и посмотрел в сторону печки, где рыжеволосая девица невозмутимо складывала очередную высохшую рубашку. Убрав её в сумку, она подложила в огонь пару поленьев и поставила на каменный верх печи глиняную миску, откуда потянуло травяным запахом. Ромашка, мята и душица? Ах да, она же говорила, что взяла его травы. А карвейн доставал бастардо. И надо же было ему наткнуться на эти клятые бумаги! Словно сам Баргот пошутил!