- Наверное, плохо не помнить о своём прошлом.
Дракон ответил снова с большой паузой:
- Да.
- Я могу чем-то помочь тебе?
- Сложный вопрос. Дай мне прийти в себя. Ты разбудил меня. Наверное. Я не знаю. Какую-то часть меня разбудил. Может ты, может не ты.
- Я не понимаю…
- Я тоже. А теперь – можешь отправляться домой.
- Погоди… Я… - Белех хотел ещё что-то сказать, но тут он увидел над собой взволнованное лицо Шио.
- Белех! Проснись, Белех! – расталкивала его девушка. – Твоя мама…
- Что… Кто? Что с ней? – барон протёр глаза и впервые увидел как Шио плачет.
- Твоя мама умерла, Белех… Понимаешь?
До него не сразу дошло.
- Нет, ты шутишь. Ты шутишь, да?
- Нет, о Эльрат!
- Где она?!
Шио попыталась удержать его, чтобы он не увидел то, что случилось с Жозефиной, но мальчик будто бы на секунду стал сильнее её, легко отбросив её от себя и выбежав из комнаты.
- Ничего себе… - удивлённо пробормотала девушка-паладин.
Белех бежал по коридору среди рыдающих слуг, которые указывали ему путь туда, где положили Жозефину.
Наконец, он вихрем влетел на первый этаж, где на кровати лежала убитая Баньши баронесса. Йон старательно укутывал её в кокон из шёлковой ткани, как было принято у людей, когда начинались похороны. Конечно, более простые люди довольствовались саванами из грубой ткани, которую долго стирали, чтобы она была как можно тоньше и нежнее.
Ламия перехватила Белеха и не дала ему кинуться к кровати.
- Тише, тише, чертёнок…
- Но…!
- Я понимаю, понимаю. Но тебе нельзя, - ставшие будто железными руки старшей служанки не давали барону вырваться. Ламия прижала Белеха к себе и тот разрыдался на её мягкой груди.
- Уведи барона, Ламия, - спокойно повелел Йон. – Ему не стоит смотреть на укутывание и стерилизацию, - мажордом указал на стоявшие на столике рядом инструменты и колбочки с остро пахнущей жёлтой жидкостью.
Ламия кивнула и увела Белеха в соседнюю комнату, утирая его слёзы платочком.
Похоронили баронессу в саду замка, в наспех сделанном из яблони деревянном гробу. На похоронах собралась вся прислуга и многие стражники, которые горевали по доброй госпоже.
Белех в это время сидел с Шио, Ронаном и Ламией в гостевой комнате и не говорил ни слова. Ламия одела его в парадные детские доспехи из выделанной кожи и шёлковую рубашку, но одежда сидела на Белехе как на какой-то безмолвной деревянной кукле.
Шио тоже оделась по случаю в подаренной Жозефиной тёмно-синее платье с вышитыми на нём золотыми цветами, но также не могла вымолвить ни слова.
Не выдержав царившей атмосферы печали, Ронан встал с дивана и вышел подышать свежим воздухом.
- Куда ты? – сказала ему вослед Шио.
- Простите, но я бы хотел найти своего папу. Я не знаю, что с ним и где он…
- Я тебя провожу, - поднялась со своего места Ламия. – Прошу нас извинить. Барон, капитан… - поклонилась Ламия и ушла за руку с Ронаном.
Белех тоже встал и направился к лестнице.
- Мне пойти с тобой? – спросила его Шио.
- Нет.
- Ладно.
Барон поднялся в свою комнату и заперся там.
Когда последний ком земли лёг на могилу баронессы, уже наступила ночь, знаменуя собою приход нежити и прочих чудовищ, посылаемых Сандро на многострадальное баронство.
Предложенная Жаном тактика работала: эльфы своими зачарованными стрелами успешно отгоняли от позиций умертвия, а неутомимые гномы сражались в первых рядах, меняя пику за пикой, отбрасывая наседающих зомби и скелетов на расстояние вытянутого копья, что позволяло сохранять пространство между шеренгами, чтобы вновь не началась давка. Маги и жрецы подняли над замком и лагерем защитный купол из божественного света и огня, не пропуская привидений и заставляя пятится Баньши.
Тут один из винландцев натянул тетиву своего серебряного лука так, что чуть не вывернул плечо, и пустил стрелу в Баньши, целясь прямо в ненавистное лиловое сияние черепа чудовища. Но встречный ветер слегка отклонил стрелу, направляя её в косу. Коса взорвалась тысячей искр и Баньши медленно растворилась в воздухе.
- Так вот в чём дело! – подхватил инициативу сотоварищ лучника и нацелил стрелу на косу другой Баньши с поправкой на ветер. Вторая коса тоже взорвалась, а страшный призрак растворился в прохладной темноте, будто его и не было.
Та же участь постигла и последнюю Баньши.
С исчезновением этого нового оружия некроманта стало легче – люди стали напирать, не опасаясь выйти из-под купола. Вперёд устремились уцелевшие паладины, сильными ударами копий и булав круша черепа и кости нежити и проходя через её ряды как горячий нож сквозь масло. Пало и несколько некромантов, не ожидавших такого поворота событий.