10. Комедия абсурда
- Вы знакомы? - лица Бриньольфа коснулось удивление, но какого-то узнавания и ожидаемой мною радости я почему-то не увидела. Нахалка имперской наружности смотрела на меня с вызовом, будто спала и видела, как размазывает моё лицо по барной стойке, - Тем лучше. Меня зовут Бриньольф, я тут второй после Карлии. Карлия главная, и я настоятельно вам советую с ней не ругаться. Я хлопала глазами, приходя в себя от шока. Он жив, но даже не помнит меня! Не узнаёт! Как можно было забыть женщину, на которой собирался жениться, за какие-то пару месяцев?! А он стоит и нагленько улыбается, как тогда, когда мы встретились впервые в "Пчеле" - это было будто в прошлой жизни, столько воды утекло с тех пор... я просто отвыкла видеть его таким: самоуверенным нахалом. - Детка, ты выглядишь более опытной, - он обратился к всё ещё незнакомой мне женщине, - Поведешь это невинное дитя с собой. Ваша задача - спереть один посох... Как его там... - вор порылся в карманах и извлёк мятую бумаженцию, - А! Ваббаджек! Так вот, вам нужно спереть его у одной полоумной ведьмы где-то в Пределе. Где именно - уточняйте сами, но советую заглянуть в Маркарт, там вас встретит наш агент... Имперка кивала и подробно записывала слова Брина, пока я продолжала ошарашенно переводить взгляд с нее на вора. Вдруг меня осенило: она пишет шариковой ручкой в блокнот с котиками. Шариковая ручка. В Скайриме. И зовут Марина. - Ты откуда? - небрежно бросила я, когда мы покидали "Флягу". От того, что Брин меня не помнит, было обидно, но теперь меня куда меньше мучила совесть за дурацкие чувства к Одавингу. Мелькнуло желание вцепиться в его руку, но я вспомнила, что сама же и прогнала его прочь, когда полезла в Нору. - Ой, не делай вид, что не узнала меня, - фыркнула Марина, - я уже насмотрелась на твои выходки и жду-недождусь, когда смогу начистить твою ушастую... - Что ты забыла в МОЁМ мире? - вдруг спросила я, останавливаясь. Под сапогами хлюпнула какая-то гадость. Марина, хихикнув, обернулась ко мне. - Всё своё ношу с собой. А существовать вне твоей головы куда веселее, чем смотреть, как ты прожигаешь жизнь в дурацких сомнениях, - она, очевидно, подумала, что разговор окончен, и, насвистывая под нос какую-то мелодию, двинулась дальше. - Что ты имеешь в виду? - мне пришлось последовать за ней, так как останавливаться нахалка больше не собиралась. Мы подошли к двери на улицу: новичкам не предоставлялась койка в "Цистерне", так что ночевать мне всё равно придётся в "Пчеле". Если, конечно, полоумная пришелица из параллельной реальности не решит двинуть в Маркарт прямо сейчас. Я задумалась: а зачем мне вообще в Маркарт? Зачем мне сдалась "элитная" гильдия воров, когда у меня есть императорский трон? Если ценой жизни Брина стала потеря памяти, то я более чем довольна. По крайней мере, он жив, и даже выглядит счастливым. - "Ой, я люблю Бриньольфа, потому что он первый начал! Ой, я люблю Одавинга, потому что круто любить дракона", - кривляясь, прогундосила она, заставляя меня покраснеть и испытать огромное желание вбить ее головой в покрытый плесенью дверной косяк, - Что, обиделась? А разве я не права? - Я люблю Бриньольфа, и он меня вспомнит, - начала я, - а наши с Одом отношения тебя не... - Ты так любишь Бриньольфа, что чуть не трахнула несчастного дракона. Он, бедненький, носится сейчас над полями-лесами, матерится, а ты тут разглагольствуешь о том, как любишь Рыжика! - Марина всплеснула руками и вышла на улицу. В лицо мне ударил ветер, обдав горстью снежных брызг. После душной затхлости канализации мне это даже понравилось. Постаравшись сосредоточиться на приятных ощущениях, я последовала за глупой женщиной, которая думала, что всё на свете знает и понимает, надеясь не убить ее хотя бы в ближайшие пару минут. Мы двинулись к таверне под продолжение ее триады о моей глупости и идиотизме моих понятий о любви. Вслух проведя анализ моей жизни, Марина пришла к выводу, что я вообще ничего "не шарю" и должна оставить в покое "милашку-дракона", потому что, видите ли, он ей и самой нравится. Нет, такой женщины я и врагу не пожелаю, не то что - братишке. В одном она права - называть "братишкой" дракона после всего, что мы друг о друге выяснили, было как-то глупо. - А теперь послушай меня, - дождавшись, когда же пришелица закроет рот и перестанет на всю улицу обсуждать мою личную жизнь, я решила всё-таки обозначить свою позицию, - Ты совершенно ничего не знаешь обо мне, чтобы судить. Ты не жила моей жизнью и не чувствовала моим сердцем. У тебя самой вообще понятия о любви нет, ты думаешь только о... - Сексе? - подсказала девушка и засмеялась, - почему тебя так пугает это слово? Детка, сколько тебе лет, чтобы краснеть при слове "секс", заменяя его всякими пафосными выраженьицами? Это "детка" всковырнуло едва зарубцевавшуюся рану, оставленную Брином и его отсутствующими воспоминаниями обо мне и о Нас. Я почувствовала, как драконья кровь забурлила в моих венах, внутренний огонь обжёг глаза и заставил сжаться кулаки - Еще одно слово - и я за себя не отвечаю. - Что? Попытаешься меня зажарить, синеглазка? - поддразнила она, всё не унимаясь, и вдруг совершнила невозможное, - Йол Тор Шууу... Изо рта дамочки хлынул поток драконьего пламени. Ярость улеглась, ноги примерзли к земле: как? Как простой человек может так запросто плеваться огнём?.. Не дожидаясь моей реакции, Марина зашла в таверну, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру. Од уже ждал меня за столиком "Пчелы", потягивая травяной чаёк со сладким рулетом. Я сразу направилась к нему, чтобы сказать, что чудовищно рада его видеть, что не хочу, чтобы он снова пропадал, да и вобще - мне очень захотелось его обнять, прямо до дрожи в коленях. И я рванула к столику, но чуть не упала, когда эта шизанутая, побывавшая в моей голове, толкнула меня плечом, обгоняя на пути к дракону. Он чуть опешил, когда незнакомая для него женщина вдруг повисла на его шее, пытаясь поцеловать, и неумело уворачивался, косясь на меня в поисках каких-нибудь объяснений. - Давай дружить, а? - мурлыкала нахалка, - Милый, она тебя не ценит, а я любить буду, правда-правда... Подлетев к ней, я схватила пришелицу за ворот ветровки и швырнула в другой конец зала раньше, чем подумала о реакции окружающих на собственное поведение. В полупустой таверне тут же наступила гробовая тишина: редкие посетители, о чём-то перешептываясь, косились в нашу с драконом сторону, трактирщица перестала протирать стойку, вчерашний официант-аргонианин, нахмурившись, направился ко мне. - Что с-с-сдес-с-сь проис-с-сходит? Од поймал меня