Эпилог
Дорога назад, в Рифтен, была утомительно-долгой. Одавинг, положив голову мне на колени, грустно смотрел мне в глаза, иногда начиная негромко скулить. Куда теперь с ним отправляться? В Винтерхолд, к магам? Чёртову палку Маринка не выпускала из рук, погружённая в какие-то свои мысли. Мы сменили уже несколько повозок, каждый раз муторно объясняя, что нет, пса мы не оставим, он обязательно должен с нами поехать, сколько бы нам это не стоило. Я возблагодарила собственное благоразумие: деньги, вшитые в оставленный в Айварстеде рюкзак, я всё-таки переложила в карманы, укреплённые на поясе моей брони. Если бы не золото, куковать бы нам в Маркарте до скончания века, побираясь на рыночной площади и уворачиваясь от изгойских стрел. Пейзажами любоваться надоело в первые же сутки, таверна сменяла таверну на нашем пути, лица извозчиков слились в одно непонятное пятно, но мы с горем пополам добрались-таки до Вайтрана, надеясь перекантоваться ночку в "Кобыле". Хульда встретила меня вполне радушно, хоть и тоже поначалу не захотела впускать меня к камину с "животным", которое всё норовило выскочить за дверь, чтобы позволить мне переночевать в тепле. На прошлых постоялых дворах Одавинга приходилось втаскивать через окно посреди ночи. Не говорить же всем подряд, что это никакой не пёс, а превращённый в пса дракон? Сидя у огня в полюбившейся таверне, я разговаривала с драконом, прекрасно понимая, что он рад слышать мой голос, хоть и не может ничего ответить. На лавке стояла плошка с тушёным мясом, в моей руке привычно зажата бутылка мёда, и если бы мой ненаглядный император не вилял сейчас хвостом, пытаясь лизнуть сжимающую бутылку руку, всё было бы более чем приемлимо. Наглая женщина, вызвавшая у меня поначалу исключительно негативные эмоции, окончательно перестала меня бесить. Она вместе со мной уговаривала трактирщиков и извозчиков не выгонять "это животное" на улицу, не оставлять в чистом поле, помогала справиться с подступавшей к нам с драконом паникой, рассказывая всякие истории про чудеса, которые творит магия. Многие из этих историй она, думаю, сама же и придумала, но от подобной ненапряжённой болтовни всё равно становилось немного спокойнее. Сейчас она засела в комнате наверху, куда улетела сразу же, как нам принесли жаркое. С палкой своей она всё не могла расстаться, уверяя меня, что в ней же и кроется разгадка возвращения дракону его прежнего облика. - Вот так и закончился наш отпуск, братик, - пробормотала я, потрепав пса за ухом, - скоро придётся двигать в столицу, чтобы отчитываться перед Туллием и Трейси, куда я умудрилась тебя подевать и что за псина теперь спит на твоей койке. Дракон негромко заскулил и улёгся у огня. Посетителей сегодня было мало - в "Пьяном охотнике", кажется, проводилось какое-то очень крутое мероприятие с литрами бесплатного пойла, и Хульда лениво натирала и без того блестящую стойку какой-то тряпицей, лениво поглядывая на бутылку в моих руках, ожидая, когда же она опустеет и можно будет принести новую. С грохотом по ступеням к нам сбежала Маринка; глаза безумно блестят, на губах идиотская ухмылка, в руках опять эта палка... - Ты что задумала, полоумная? - я вскочила с лавки, когда дамочка уверенно двинулась к нам, вытянув свою палку вперед. Проигнорировав мой вопрос, она направилась прямо к зарычавшему Одавингу и ткнула его Ваббаджеком. Раньше, чем я успела раскроить нахалке череп, пса охватило красноватое сияние, его силуэт поплыл и исказился... через несколько секунд передо мной сидел более привычный его облик, человеческий. С визгом накинув на плечи дракона свой плащ, я повела перепуганного, но счастливого дракона в комнату наверху, оставив довольную собой Маринку с Ваббаджеком в руках объяснять произошедшее Хульде.