н со вкусняшкой взлетел на полметра над столом. - Какого... - Дооралась?.. - сквозь смех выдавил из себя Одавинг, - Доругалась, а?.. Я с усилием прижала кувшин к столешнице - он всё равно воспарил над столом на пару сантиметров, но это показалось мне мелочью. Глубоко вздохнув, я заняла своё место, пока Одавинг пытался перестать смеяться. На столе оказалась миска с ярко-красными яблоками: она мгновенно приковала внимание дракона, заставив его успокоиться и сосредоточиться на еде. Закрыв лицо рукой, я пробормотала себе под нос: - Продолжайте, Громкие Мои... Присутствующие мгновенно "ожили". Ульфрик снова долбанул по столу кулаком; левитирующий кувшин зашатался, но устоял. - Давай же, чего затихла, трусиха? - Может быть, послушаем, что скажет нам довакин? - негромко произнёс Туллий, потирая виски. Ульфрик, на удивление, замолчал и уселся на своё место, его примеру последовала и та, кого он назвал Рикке. - А что вам сказать? - не поняла я, - Что вы хотите от меня услышать? - Довакин... - генерал старательно подбирал слова, - Несколько дней назад наш император... был убит. Империя осталась без защиты, и нам нужен кто-то, за кем пойдёт народ. Разумеется, ты не будешь править по-настоящему - просто помашешь подданым с балкона пару раз, чтобы треклятые эльфы подумали, что у нас всё стабильно. Я, в свою очередь, обещаю... - Что? - не поняла я. Слово "Что", кажется, произносится мной слишком часто сегодня - происходящее вокруг похоже на абсурдный провинциальный спектакль, - Вы предлагаете мне трон? Генерал кивнул и, очевидно, считая свой долг выполненным, потянулся к кувшину, левитирующему в центре стола. - Взамен империя должна признать независимость Скайрима, а меня - его верховным королём! - безапеляционно заявил Ульфрик. Я кивнула, соглашаясь с его требованием. - То есть, вы предлагаете раздробить и без того ослабленную Империю перед решающим сражением с Талмором?.. Дальнейшая дискуссия, временами переходящая на откровенную ругань со взаимными оскорблениями, в моей памяти практически не запечатлелась. Я внимательно следила за зависшим над центром стола кувшином, каждую секунду ожидая, что он упадёт, наконец, и гадая, кого же обольёт вином: имперцев или наших. Но кувшин всё висел над столом на расстоянии сантиметра или двух, и никому, кажется, не было до этого совершенно никакого дела. В спорах, однако, действительно рождается истина - предоставив политические тонкости более сведущему в таких делах ярлу Виндхельма, я соглашалась с его позицией, как бы абсурдно она не звучала. Позиция Ульфрика и Туллия озвучивалась каждые несколько минут, то спокойно, но до звона в ушах, пару раз Буревестник даже прорычал что-то про изгнание Талмора из Скайрима, приводя в пример Хаммерфел. Но, в конце концов, Туллий пообещал, что Скайрим получит независимость сразу после окончательного разгрома Доминиона. С этим все согласились и молча разбрелись по комнатам Драконьего предела, которых оказалось куда больше, чем я думала. Поздним вечером, если не ночью, я добралась, наконец, до кровати. Думать, как и раздеваться, не было сил - навалившиеся на меня со всех сторон знакомства, силы и новости окончательно размазали моё и без того тщедушное тельце, а несчастный разум готов был взорваться от обилия информации. Получается, тот тип в Совнгарде сказал правду об императоре? Как там его... Амон... Мотьер? Надо запомнить и держаться от него подальше, раз я теперь императрица. Может, и на меня попытается лапы наложить... Впрочем, чтобы убрать меня, понадобится что-то посерьёзнее тощей данмерки с ядовитым шариком под губой. Растянувшись на койке, я глядела на тяжёлый балдахин над своей головой. Темно-синий бархат казался почти черным; свечей я не зажгла, а тусклый лунный свет едва ли способствовал моей способности различать цвета. Когда я почти успела заснуть, в дверь раздался негромкий тактичный стук. Не дожидаясь разрешения, в открывшемся проёме появилась блондинистая голова дракона. - Можно войти? - спросил он, закрывая за собой дверь. Сам спросил, сам разрешил - всё логично. - Как ты, малявка? - дракон подошёл к кровати и уселся на самый ее край. Я лениво разлепила один глаз. - Устала, как собака. А ты? Дракон усмехнулся и провёл теплой рукой по моим спутанным волосам. Я почувствовала, что мои глаза чуть жгло всё это время, но от усталости я почему-то этого не замечала. Разум стал проясняться. Я подняла удивлённые глаза на Одавинга, который победно улыбался, глядя на лежащую меня сверху вниз. - Крылышки не чешутся? - спросил он будто бы в шутку, но взгляд его был серьёзен. Я помотала головой, даже не пытаясь приподняться. К черту приличия, я сегодня мир спасла, а завтра императорствовать поеду, какие уж тут реверансы. - Но глаза... немного беспокоят, - с трудом выдавила я из себя, зевнув. - Всё пройдёт... отдыхай, - дракон встал с кровати и направился к двери. - Одавинг, - негромко позвала я, заставив его обернуться на половине пути, - а откуда вообще берутся драконы? - Ниоткуда они не берутся. Нас как создали единожды - так мы и живём. Ну, или лежим, а потом снова живём, кому как повезло, - он хотел сказать что-то еще, но в дверь снова постучали. Машинально скользнув за платяной шкаф, древний ящер затих, заговорщицки мне кивнув. - Войдите, - достаточно громко произнесла я. Тяжёлую дверь неспеша отворил Бриньольф, такой же сонный и измученный, как я, - что случилось, Брин? - Не могу заснуть. Можно, я сегодня с тобой... ну, тут останусь? - он переминался с ноги на ногу в дверях, виновато опустив глаза. Не заметив подвоха или намёка в его поведении, я нехотя согласилась. - Хорошо. Диван там, меня до утра не кантовать. - Не... что? - Что? - Ничего, - Бриньольф разочарованно поплёлся к диванчику, кутаясь в плед, - спокойной ночи, Хильди. - Ага. Я физически ощутила, что дракон, сидящий за шкафом, еле держится, чтобы в голос не рассмеяться. И что он нашёл смешного на этот раз?