— У меня есть сногсшибательная новость. Где бы мы могли ее обсудить?
— В Малом зале, в Большом зале… да, в общем, где угодно… — в глазах Ронни загорелись искорки любопытства. А потом появилось волнение.
Мысленно ухмыльнувшись, я решила заставить его поволноваться еще сильнее:
— А… можно у тебя? Во-первых, мне очень хочется посмотреть твои покои, а во-вторых, обсуждать такие новости желательно наедине…
Утерс-младший растерялся! И смешно, по-девичьи, захлопав ресницами, неуверенно пробормотал:
— Мои покои — в твоем распоряжении…
В этот момент я вдруг поняла, что быть Видящей — не так хорошо, как кажется: в моей душе вдруг поднялась мутная волна ревности. Ко всем тем женщинам, которые побывали в его в спальне до меня.
Для того чтобы справиться с собой, мне потребовалось буквально пару мгновений. Но этого Законнику хватило за глаза — почувствовав изменение моего настроения, от встревоженно нахмурился, и мне стало стыдно:
— Прости! Оказывается, я жутко ревнива…
Ронни нисколько не обиделся!!! Потрепав меня по волосам, он ласково улыбнулся:
— Будешь смеяться, но я тоже тебя ревновал…
— К кому? — облегченно спросила я.
— Ко всем дворянам королевства! Когда его величество Вильфорд заговорил о том, что к середине весне ты превратишься в одну из самых завидных невест Элиреи, я вдруг представил тебя в подвенечном платье, под руку с кем-то еще, и… не смог промолчать…
В это время со стороны лестницы раздался звук чьих-то шагов, и Ронни, вспомнив о моем желании обсудить новости наедине, церемонно взял меня под руку:
— Договорим у меня, ладно?
Я молча кивнула…
…Мда. Женщинами в покоях Утерса-младшего не пахло. Ни в прямом, ни в переносном смысле. Обе комнаты — гостиная и спальня, — были обставлены крайне аскетично, поэтому приводить в них своих возлюбленных Ронни бы явно не стал. Никаких диванов, пуфиков, статуй, картин и гобеленов. Только добротная деревянная мебель, тяжелые глухие шторы на окнах, да ковры на каменном полу. Кстати, мебели было совсем мало: мощный стол персоны на четыре, способный выдержать вес стенобитной машины. Четыре самых обычных стула, сидения которых не были затянуты даже самой тоненькой тканью. Пара шкафов. Две подставки под оружие. Здоровенный сундук. И кровать… Длинная, узкая и жесткая даже на вид. Кроме этого, в каждой из комнат было по подсвечнику на шесть свечей, а на столе в гостиной — стеклянный кувшин с водой и два простеньких серебряных кубка.
«Неужели и в замке Красной Скалы он живет в таких же условиях?» — растерянно подумала я. Потом опустилась на первый попавшийся стул и посмотрела в глаза любимому мужчине:
— Наша свадьба состоится дней через двадцать. В замке Красной Скалы…
Ронни мне не поверил:
— Не может быть! Его величество…
— Его величество уже приглашен! Более того, он сказал твоему отцу, что в Вэлш он приедет с супругой и сыном…
— Это точно?
Я кивнула.
Законник засиял, как летнее солнышко! А мне… мне вдруг стало не по себе… И он это почувствовал! Рухнув передо мной на колени, он прижал к груди мою левую руку и растерянно уставился мне в глаза:
— Ты… не рада? Почему, милая?
— Рада… просто мне чуточку страшновато… — я выставила вперед палец с фамильным перстнем Утерсов и попыталась объяснить свои ощущения: — Твой отец в присутствии его величества признал меня своей невесткой. Мало того, во время разговора в его кабинете он сказал, что уже считает меня твоей женой, и что я вправе устанавливать правила своего поведения самостоятельно…
Глаза Ронни метнулись вправо-вверх. А потом он помрачнел:
— То есть ты испугалась… меня?
Я отрицательно помотала головой:
— Нет! Я тебя нисколько не боюсь. Мне просто непривычно: раньше моя жизнь была похожа на полноводную реку, текущую по долине — течение времени было почти незаметным. Изо дня в день — одно и тоже. Все события известны заранее. От рождения и до смерти. А сейчас мне кажется, что моя жизнь падает в пропасть, как водопад: события сменяют друг друга настолько быстро, что я толком не успеваю в них вчувствоваться…
— Хочешь, я попрошу отца перенести свадьбу на более поздний срок? — спросил Ронни. И я, увидев, чего ему стоило это сказать, чуть не заплакала от счастья.
— Нет! Не хочу…
— А чего ты хочешь? — глядя на меня пьяными от любви глазами, еле слышно выдохнул он.
«Хочу почувствовать вкус твоих губ…» — подумала я. Потом зажмурилась и повторила то же самое. Вслух…
…Почувствовав прикосновение к плечу, я приоткрыла один глаз и тут же зажмурилась: свет свечи, зажатой в руке склонившейся надо мной Маришки, показался мне слишком ярким.