– Отцовский клинок… Да, клинок, который раньше принадлежал моему отцу.
– Ты аферист! Что ты морочишь мне голову? Я не ребенок!
– Господин… поверьте, что я говорю правду, – приходя мало-помалу в себя, убеждал Наруз Ахмед. – Конечно, вам непонятно. Но я объясню вам все, все… Я пришел сюда за тем клинком, который вы три года назад купили на «Эмире» в магазине Исмаили… Да, я хотел украсть у вас этот клинок… В этом моя вина… Но клинка не оказалось среди вашего оружия. Клинка нет. Значит, все напрасно, и я погиб, ничего не достигнув…
Керлинг прищурился, что-то припоминая, и спросил:
– У Исмаили, ты сказал?
– Да, да, у Исмаили… Это совершенно точно. Вы не можете этого не помнить, раз об этом помнит Исмаили. Вы оставили ему свой адрес. Теперь вы понимаете меня?
– Ничего пока не понимаю.
– Этот клинок я продал Исмаили в сорок шестом году, а он продал его вам. Клинок мне оставил мой покойный отец
Ахмедбек, а ему подарил его последний эмир бухарский
Саид Алимхан… И поверьте, что я не вор. Что угодно, только не вор. Это случилось со мной впервые.
Керлинг внимательно всмотрелся в лицо Наруза Ахмеда и сказал:
– Что ты не обычный вор, могу поверить. Воры так глупо не поступают. Но скажи, зачем тебе понадобился клинок, который ты сам же несколько лет назад продал?
Зачем?
Наруз Ахмед молчал. Он сидел, ссутулившись, точно пришитый к креслу, и не знал, как ответить. Вот это вопрос! Действительно, зачем? Придется, видимо, сказать правду. Другого выхода нет.
– Ну? – напомнил Керлинг. – Зачем?
– В клинке заключена большая тайна.
Керлинг расхохотался. Этого еще не хватало! Начинаются восточные штучки!
Он вынул из бокового кармана сигару, откусил ее кончик, достал зажигалку и закурил. Дым слоистыми волнами поплыл по комнате.
– Ты, может быть, думаешь, что имеешь дело с местным жителем? – проговорил Керлинг, разглядывая зажигалку с таким видом, будто она впервые попала к нему в руки. –
Ошибаешься! Я не настолько наивен…
Мысли Наруза Ахмеда мчались, разбегались на ручейки, и ни на одной он не мог сосредоточиться. Что же делать? Господин Керлинг и этому не верит! Как убедить его?
– Ты понял меня, жалкий аферист? – твердо спросил
Керлинг.
– Да, господин.
– Что же ты еще можешь сказать?
– Я говорю правду…
Керлинг усмехнулся, брезгливо взял документы Наруза
Ахмеда, просмотрел их и сказал:
– Кто ты? Только говорить правду, иначе я прекращу беседу.
Наруз Ахмед объяснил, что он родом из Бухары, сын видного человека при эмире бухарском, что отец его после революции боролся с советской властью и был курбаши, да и сам он состоял в басмаческом отряде Мавлана. После разгрома отряда он бежал в Афганистан, а затем перебрался в Иран.
Эти подробности биографии Наруза Ахмеда заинтересовали Керлинга, хотя он и не подал виду. Имена басмаческих курбаши Ахмедбека и Мавлана были ему знакомы.
– Вам нельзя позавидовать, – проговорил он, перейдя на «вы». – Вы избрали, судя по сегодняшнему визиту, не ту дорогу, которая ведет к славе…
Наруз Ахмед развел руками.
– А кто может подтвердить, что все, что вы мне сказали, правда? – продолжал Керлинг.
– Есть такой человек! – твердо сказал обрадованный
Наруз Ахмед.
– Имя его?
– Ахун Иргашев.
– Это еще кто такой?
– Мой земляк, старый человек, табиб, он живет в Тегеране.
– Адрес? – потребовал Керлинг и вынул из кармана ручку.
Наруз Ахмед сказал адрес, и Керлинг записал его в крошечный блокнотик, спрятал ручку и спросил:
– А что, собственно, он может подтвердить?
– Все, все… Он знает меня с малых лет, он обучал меня грамоте. Он подтвердит, что я – сын Ахмедбека, что отец мой был приближенным эмира бухарского и еще…
– Еще?
– Что я сказал вам правду о клинке.
Керлинг усмехнулся:
– Уж не повлияла ли эта история с клинком на ваш рассудок?
– Вот вы смеетесь, – промолвил Наруз Ахмед. – Я понимаю вас. Я тоже не придавал особого значения тайне, в нем заключенной. Потому-то и продал клинок.
– А теперь верите в тайну?
– Если бы не верил, то не оказался бы в вашем доме.
– И вам открыл глаза этот табиб Иргашев?
– Да, он. Хотя, как понимать «открыл»? Он – один из двух, знающих тайну. Вторым надо считать умершего отца.
– Хм… занимательно. В чем же состоит тайна?
– В этом-то вся суть. Если бы я знал! Ахун сказал мне, что раскроет тайну лишь в том случае, если я добуду клинок.