Этот чудовищный день закончился победой для Ашидо, но можно ли было назвать это победой? В один миг вся его жизнь снова перевернулась. Хоть он и смог увидеть себя настоящего в отражении меча, признав все то, во что всю жизнь отказывался верить, разве теперь ему найдется где-нибудь место? Маленький человек, который хотел только почувствовать себя кем-то, теперь находится на самой вершине — всеми любим и всеми признан. Человек, который хотел заново обрести семью и добиться любых незначительных высот, стал тем, кому в сравнение нельзя было поставить никого. Его не только уважали сторонники, но и боялись враги, он не только нес за собой надежду, разруху и смерть, но и тяжкий груз, который не спал с плеч даже после победы, а только стал тяжелее.
Ашидо Такаги, что в этот судьбоносный день получил титул «Клинка Гармонии», так и не достиг гармонии в собственном сердце. Он принес в свой город новое будущее, дал ему шанс восстать из пепла и заново зацвести пуще прежнего, но вместе с тем он принес за собой разрушения и небывалое кровопролитие. Как история оправдает заслуги человека, который в погоне за свободой пролил реки крови и разрушил тысячи судеб? Как Ашидо оправдает себя, когда ему больше не на ком будет вымещать злобу?
В глазах других людей он был спасителем, но в собственных глазах так и остался монстром, и лишь время способно исцелить эти раны. Он поднялся с самых низов, прошел через адский труд и чудовищные потери, и теперь даже не знает, сможет ли что-то из того, чего он добился, перекрыть все то, что было потеряно в прошлом.
Сжигая за собой мосты, раздувая пламя, вступая в бой с судьбой и будучи охваченным страхом, Ашидо достиг точки невозврата, но один факт остается неизменным.
Маленький человек стал большим.
Глава 70: Живи вечность, Гармония!
Гул постепенно стих, мирская суета отошла на второй план, скрывшись за шторами подступившегося умиротворения, а на смену крикам боли пришли оживленные добродушные разговоры участников сражения между собой. Некоторые приняли все произошедшее за кошмар, который должен был неизбежно произойти, где только чудо возымело достаточно власти, чтобы прекратить кровопролитие. Некоторые так и не смогли смириться с потерей дорогих сердцу товарищей или родных, часами выискивая их изувеченные тела среди тысяч таких же разной степени повреждений: от легких ожогов до состояния фарша, узнать в котором знакомое лицо можно было лишь на подсознательном уровне. И те и другие сходились в одном — никто подумать не мог о том, что им придется пережить, хотя в глубине сознания каждый ожидал худшего финала.
Можно ли назвать тот финал, к которому пришла Гармония, худшим? Время рассудит и расставит все точки — так бы сказали многие. С одной стороны, даже самые, казалось бы, заклятые враги пришли к согласию и приняли тот факт, что теперь на их плечи ляжет ответственность не сохранять тот же порядок вещей на родной земле, а строить новый, который может обернуться то ли заветным раем, то ли куда более страшным кошмаром. Так или иначе чаша весов невольно склонялась в сторону блага ценой крови, и люди хотели верить в лучший исход, даже пребывая в смешанных чувствах, хотя картина того, как беззаботно и без единой мысли о вражде некогда правивший Гармонией король спокойно пребывает в компании возомнивших о себе людей.
Можно долго судить о правильности поступков всего народа Гармонии, осуждать за бездействие обычных людей, винить «Спектр» в поднятии бунта носителей, а «Юстицию» и «Юнити» в поддержке государственного переворота, клеветать короля деспотом и говорить, в какой упадок пришла родина за срок его правления. Можно сбросить все грехи на одинокого генерала, который в своем стремлении к мечте не задумывался, как много зла приносит в обычный мир, и как много еще принес бы в дальнейшем, но факт остается налицо — виноваты все, и притом никто не виноват. Многие спросят — что же стало с главным зачинщиком конфликта? Ему досталось больше всех прочих, ведь за этот долгий тернистый путь, сотканный из слез и страданий, Ашидо Такаги сумел выиграть Гармонии шанс на искупление, но сам он ничего взамен не получил.
Ашидо мечтал о семье и друзьях, и он даже сделал весомые и размашистые шаги навстречу мечте, но в глубине души юноша понимал, что так и не подступился к ней ни на шаг. Своими руками он убил родного отца, своей волей и желанием жить по своим правилам он довел родную мать до сумасшествия, своим мечом он сразил собственного брата, коли слова того были правдивыми, а в заключение под давлением собственной слабости и неподдельного страха, парень оставил позади свою единственную любовь, и она была не единственной, кого постигла та же участь. Многие друзья, вложившие в орден душу и тело, теперь навеки останутся под землей, и этот факт заставляет прокручивать в голове один единственный вопрос. Разве друзья обрекают друзей на погибель?
Сейчас, когда ситуация наконец утихла и бойня сошла на нет, многие участники сражения обоих сторон окружили своим присутствием полевой лагерь, выискивая возможность расслабиться за разговорами, и лишь один Ашидо сидел в полном одиночестве между полевых палаток, скрывшись от любых любопытных глаз. Смерть Эдварда послужила спусковым крючком для того, чтобы герой задумался обо всем, что за это время произошло, и мысли эти были, отнюдь, не самыми лучшими.
— Ашидо! — послышался женский голос вблизи, в котором можно было распознать Солен, лишь оторвав притупленный в пол взгляд. — Мы тебя обыскались! Что ты тут делаешь?
— Уходи, Солен, — отчужденно и бесчувственно произнес Ашидо.
— Ах, вот оно что, — склонив голову, промямлила девушка. — Должно быть, это тяжело…
— Покуда тебе знать, — столь же натянуто пробормотал Такаги, уставившись в пол. — Я уже в курсе, что ты неожиданно для всех оказалась роботом. Откуда в тебе может быть сострадание?
— Сейчас я могла бы тебя ударить, и это было бы очень больно, — с улыбкой на лице прорычала Солен, усевшись на корточки рядом, — но делать этого не буду, потому что ты — мой друг.
— Разве это имеет какой-то смысл? — неизменно в своей отстраненности продолжал бормотать Такаги.
— Если бы ты умер, мне было бы тяжело принять потерю друга, — не стягивая улыбки, продолжила девушка. — Пойми, Ашидо, все мы однажды кого-то потеряем, и этот момент неизбежно наступит. Мне тоже тяжело осознавать, скольких людей за сегодня не стало, но некоторые дорогие нам люди все еще живы. Твои друзья все еще нуждаются в тебе, Ашидо.
— Что я им скажу? — с намокшими глазами от подступившейся скорби промямлил юноша. — Простите, что отправил вас на верную смерть ради своего собственного блага? Простите, что эта авантюра обернулась ничем для меня и смертью для вас?
— Они сами выбрали этот путь, — внезапно раздался очередной женский голос из-за спины Солен, — и смогут понять.
Это была Луна, которая вкупе со своим высоким ростом загородила единственные одинокие лучики солнца, проникающие в темную щель меж палаток. На лице ее сияла улыбка, которая с каждой секундой все больше пропитывала своим добродушием.
— Все мы сами выбрали свой путь, как это сделал ты, — продолжила Луна. — Не нужно винить себя за то, что заставил людей поверить в себя и сделать шаг. Для тебя, конечно, это воспринимается как предательство, как тяжкий груз вины за невозможность защитить всех и сразу, но для них все произошедшее было тропой становления и обретения себя. Многие умерли с улыбкой на лице, поняв свое счастье просто показаться этому миру в самом ярком обличии на последнем этапе жизненного пути. Думаешь, они сейчас жалеют о случившемся или винят тебя в чем-то, смотря на нас свысока? Отнюдь, их имена навсегда останутся на первых страницах истории Гармонии, и все это благодаря тебе, Ашидо.
— Я могу принять себя, Луна, — заспорил Ашидо. — Сегодня я наконец понял, что мне была уготована роль убийцы и пешки, идущей впереди остальных. Я уже принял свое естество, но не могу смириться с последствиями.