Она слегка отряхнула своё чёрное платье, сшитое из разных кусочков ткани, и недовольно фыркнула.
Аляска — Оживший мертвец, модель — Келпи. Переродившийся лучник. Высшие хищники.
— Слыш, блохастый! Кто Девятку убил? Кому там не терпится расстаться со своей башкой⁉ — Кричать девушка умела. Даже её напарник закрыл уши и сделал шаг в сторону.
— Ты опухла⁉ Какого чёрта ты на меня орёшь? — Альфа резко поднялся на ноги и уже собрался навалять зазнавшейся пигалице.
— Довольно! — Голос Фарсайта заставил всех замолчать. Даже Уру перестала жевать кусок вкусной рыбки.
Иди вперёд! Твори, мечтай!
Успех придёт,
— Мы же товарищи. Мы не должны сорится по таким пустякам. — Его голос был громкий. С лёгкой ноткой хрипоты. А еще он умел подавлять волю.
Других не осуждай.
— Подойдите лучше ко мне. Дайте мне на вас посмотреть. — В тени на троне сидел человек. Правда это была лишь видимость. Фарсайт хорошо умел маскироваться под человека.
Куда б дорога ни вела,
Ты сам вершишь свои дела.
Все высшие хищники, находившиеся сейчас в замке, спокойно выстроились вокруг трона и преклонили колено.
Я знаю точно — будет взлёт,
Но помни лишь одно:
Иди вперёд!
— Хорошо. Вы так выросли за последнее время. — Фарсайт встал с трона и начал обходить каждого по очереди.
Оркестровая часть + Гитарное соло.
— Уру, ты так подросла малышка. Я помню тебя еще совсем маленькой. — Когтистая лапа Фарсайта взъерошила волосы маленькой Уры и та довольно фыркнула. Совсем как ящерка. — Молодец. Расти дальше и никому не проигрывай.
Уру довольно зажмурилась и начала вилять своим чешуйчатым хвостом.
Иди вперёд! Твори, мечтай!
Успех придёт,
— Альфа… — Фарсайт просто прошел мимо. Он не стал говорить ничего лишнего. Просто назвал имя.
Других не осуждай.
Не жди ответа в небесах —
Твоя судьба в твоих руках.
— Сраная шавка… Я тебе это еще припомню, — очень тихо прошептал Альфа.
Наступит скоро твой черёд,
Но помни лишь одно:
Иди вперёд!
— Вы все очень выросли за последний год. Настало время выйти из тени. Этот мир жесток, но мы всё равно сможем его изменить. Ведь кто если не мы? Высшие хищники…
Иди вперёд!
ИДИ ВПЕРЁД!!!
Форсайт остановился возле Аляски и медленно повернулся в сторону остальных хищников. Он был высоким, почти на две головы выше любого из них. Чёрная, словно кора, кожа, и пылающий огонь внутри. Рта не было, только два пылающих глаза, и корона из ветвей на голове.
В руках он сжимал еще бьющиеся сердце. Оно светилось мягким зелёным светом.
— Если кто-нибудь из вас, думает, что может с лёгкостью нас предать. То он жестоко ошибается. — Фарсайт смял сердце, и оно перестало биться. Аляска упала замертво и начала растворяться на глазах.
Все остальные хищники опустили головы. Им стало страшно…
Тем временем Лёха…
— Апчхи! — Вспоминает что ли кто-то? Почему нос резко зачесался?
Мы шли уже пол дня в сторону города. Скоро нам нужно будет делать привал и устраиваться на ночлег. — Эээхх! — Я сладко потянулся и зевнул, прямо на ходу.
Кроня тоже клевала носом на ходу. Вообще обратный переход был спокойный. Настолько спокойный что люди даже расслабились и начали травить анекдоты. Быстро же они отошли от шока. Хотя я будь на их месте, точно еще пару ночей писался бы под себя. Особенно после тентаклей которые были в дыре.
Неожиданно меня заинтересовал звук. Он был подозрительно знакомым. И исходил он прямо сверху. Если быть точнее с неба.
Я остановился на месте и посмотрел наверх. Там были только кроны деревьев. Звук всё нарастал и нарастал.
— Что-то знакомое… Похоже на самолёт… — Я слегка прищурился.
И наконец БАХНУЛО. Причем бахнуло так, что я чуть на пятую точку не упал.
— Что это пролетело? — Я не мог поверить своим глазам. Самолёт! Причем реактивный похоже. Ну или нечто подобное. Форма была просто очень похожей.
Остальной рейд тоже ахнул от неожиданности. Недолго думая, мы побежали смотреть, что же это такое.
Добежав до открытой опушки, мы начали смотреть в сторону удаляющегося звука.
— Поздно. Уже скрылся за деревьями. — Роман бежал первым, но даже он не успел рассмотреть эту штуку.
Это что такое? Тут еще и нло летают? Чё вообще происходит в этом фронтире? Такое ощущение что нам явно чего-то не договаривают.