А вечером взвод решился действовать.
Один, тот мрачный молчаливый скит, очень упорно других убеждал мол пора.
Мы с Лектой наблюдали это минут двадцать, понимающе переглядываясь. Но, к сожалению, то сомнение что в них еще оставалось, скитом было задавлено. Я их понимал: мы ничего за неделю не показали. Ну, чуть сильнее, чуть выносливее. Ерунда… Да и вон баба то сдала совсем, от усталости потемнела – сейчас загнётся. Можно и на место зарвавшихся поставить. Чтобы запомнили…
– Бей уверенно, – с горячностью сказал Лекте. – Ты не сможешь никого из них убить. А стандартные повреждения потом лекари заделают.
Она кивнула. А потом скиталец подошёл; другие за спиной стояли.
– Тебя мы покалечим просто, чтобы чуток полежал, чтобы не задавался, – сказал он мне, потом повернулся к Лекте. – А ты, девка, будешь под мной ходить?
– Нет.
– Я очень рад, что ты так ответила…
И он улыбнулся, наверное, в первый раз за неделю. Не то, чтобы я прям следил. Какой-то скользкий, странный тип. Еще и меток Домов никаких нет – вообще его поведение непонятно.
Лекта совсем притомилась.
Тип подошёл к ней ближе. Протянул к ее губами руку, она откинула ее. Еще раз. В третий раз он отвесил ей оплеуху.
Голова ее дернулась, но укрепленная кожа не позволила и минимальный вред причинить.
Она поднялась, но он быстро ударил ей в грудную клетку ногой. Отшвырнул назад метра на два.
Тогда я вскочил.
Он поторопился направить руку на меня. Отстрелялся серебристым шипом; все что успел – загородиться табуреткой, и та от попадания заряда разлетелась на куски. Пальцы правой руки опалило от жара энергии.
Подскочив вплотную, активировал зверя.
3; 6 из 8.
И ножкой табуретки по башке ему и зарядил. Перестарался. Там что-то жутко хрустнуло. Жесть, думал у него хоть укрепление кожи есть.
Идиотские привычки…
Скит рухнул – теург-лента на бицепсе засияла, но мне уже не до этого… Остальные наскочили толпой.
Лекта пропустила удар ногой в лицо – бронекожа опять защитила – она откатилась и, как рыбак невод, вытянула из-под кровати дубинку. В начале расколотила противнику колено. Он рухнул, она ударила ему по голове, разломав оружие.
Я пробил коленом в голову второму. Третий воткнул мне в бок заточку. Морков отросток… Какая заточка… у нас учтивая образцовая потасовка…
Болезненную вспышку принудительно затушил медитацией отрешения.
Сломал грубияну-с-остриём пальцы, четыре штуки разом, выкрутил руку – сломал и ее – и простым ударом по горлу обезвредил.
Четвертый треснул мне по хребтине кулаком, пятый всадил пятку в опорную ногу; скрутило…
Телекинезом швырнул в них кровать; претов раскидало в стороны, как кегли.
3; 3 из 8.
Лекта вырубила еще одного, ногой ему в челюсть заехав. Я потушил оставшегося, башкой трижды об пол приложив.
В общем, всех заколотили.
Вырвал заточку, откинул ее в сторону.
Лекта, увидев мою рану побледнела.
Стянул с себя майку и с серьезнейшим видом сказал:
– Тащи аптечку. Посмотрим, чему тебя научили.
Она обработала рану, закрыла ее и перебинтовала. Очень просила сходить к врачу, в лазарет; я отрицательно головой мотал.
Мне оно не надо…
Через двадцать минут прибыли кураторы, разобрали травмированных и потихоньку их таскать до лазарета стали. Потом инструктор пришёл.
Хмурый Пращур осматривал записи с теург-камер и ругался.
– Кейр, ты почти Юсси убил. Вот еще бы чуть-чуть… везучее ты животное.
– Его имя Юсси? – брови наверх поползли. – Понятно почему он с такой кислой миной ходил.
Глава 4
6. 10
122 год от взятия
Пращур сказал забрать свои вещи и идти за ним; так и сделали. Он отвёл нас через лагерь к казарме восемнадцатого взвода. Был это десятиминутный путь в темноте и молчании…
Перед входом в здание Пращур, нахмурившись, спросил:
– Ты точно не подохнешь, паря?
Медитация отрешения все еще крутилась, в остальном надеюсь кровь Уртов справится. Рана не серьезная – царапина.