Что она хочет от меня и что изображает?
– Хочет она любви большой и чистой, – подсказал Принц.
– Большая часть слилась раньше. Остальные решили попробовать силы в незапланированных пятничных спаррингах, – объяснил я. – Такое вот развлечение себе придумали.
– И как? – спросила Вив.
– Ну... думаю полежат в лазарете, отдохнут. Им полезно будет.
Вит хмыкнул, затем сказал:
– Молодцы. Проходите, кидайте вещи, вцепляйтесь в закуски, будьте как дома, как в Семье… – на этом слове Вив аж дёрнулась. – Тем более, что на ближайшие недели оно так и окажется. Думаю, общий язык, найдём.
Фрида и Энн перехватили Лекту и увели, весело ей что-то рассказывая. Вив тут как тут уже в руку фужер с вином заталкивала.
Лекта бросила на меня отчаянный взгляд. Я показал ей армейским жестом “вперёд” и она совсем траурный вид продемонстрировала.
– ЭТО ЗАКОНЧИЛОСЬ! УРАААА, – кричал тощий боец со стороны ребят слева.
– Чего это он?
– Кричит каждые два выпитых стакана. Радуется, – он дёрнул плечом. – Мясорубка кончилась. Угощайся, Кейр, пей иначе посчитаю, что ты брезгуешь отмечать со мной.
Я взял заполненный стакан. Не хотелось и вообще вредно это всё и бестолково, но складывалось ощущение, что с этими ребятами лучше не сориться. И по подготовке опасны и по сути – дружелюбны. Обратил внимание, например, что у той же Вив и крошечного синяка нигде не было вообще; а вот костяшки правой и левой деформированы страшно; еще и синели.
Из них потрепанным казался только Вит. И у Фриды еще серьезный синячище на шее. И всё.
Отхлебнул. Разбавленное.
– И пусть. Довольствуйте тем что есть, урод, – ругался крайне возмущенный моей разборчивостью Принц.
Вит, с довольным тяжелым вздохом, уселся на кровать.
Сзади к нему подобралась шатенка, с острым носиком, прошептала что-то.
Вит перевёл для меня:
– Фрида постеснялась сама спрашивать, – сказал он с полуулыбкой, за что тут же от нее болезненный шлепок по спине получил. – Ай… В общем не она спрашивает, а кто-то другой. А меч тебе зачем?
– Это подарок. Мне неспокойно, когда он находится где-то, где меня нет.
Фрида, удовлетворённая ответом, ушла к остальным.
Я со стороны смотрел как девушки у Лекты ее пучок волос распустили, и радовались теперь. Да, можно легко восхититься – у неё там мощная такая грива пышных светлых волос, аж до середины ключиц тянулась. Лекта вся раскраснелась, но как-то еще существовала под избытком внимания. Должно быть вино – отличный помощник в таких делах.
– Вы с ней пара? – перехватив мой взгляд, спросил Вит.
С удивлением теперь я глянул на него.
Подумал, но решил ответить честно; впечатление Вит производил хорошее:
– Нет.
– Не пойми неправильно. Такие вещи лучше заранее узнавать, – оправдывался он.
Кивнул.
– Понравилась?
– Может быть, – задумчиво сказал, потирая шрам.
– Смотри, обижать не смей. Будешь страдать.
Он пожал плечами:
– Вся жизнь – страдание. Но твой подход правильный. Своих в обиду давать нельзя.
***
Мы еще немного поговорили о “Мясорубке”, пока на девушек смотрели. Вит рассказывал, что было у них, я сообщал ему, что происходило у нас.
Вообще интересно, но похоже инструктора подходили к делу достаточно творчески. Некоторые элементы давления заменили; так, например, вместо того, чтобы стрелять в мишени после выстрелов по бронежилетам, Вит и ребята четверть остатков группы на пять километров, как раненных, переносили. Ну и еще пара таких отличий. У них, например, очень заряженный взвод на ближний бой был, поэтому и спаррингов по итогу сделали меньше, их пришлось заменять. У них даже вон – начиная со второго дня, во время бега кураторы над головами стреляли и все “вспышками” падать заставляли. Вит сказал, даже его пробрало и стошнило, когда над черепом усиленная пуля со Слонобоя промелькнула, хвостом некро-сор за собой оставляя.
Да, жуть.
Но тут я понял, и кое-что еще: чем круче подготовка и чем больше во взводе скитальцев, тем серьезнее инструменты давления у тренировочного состава "Ямы".
Потом черноволосый решил новостями поделиться, которые от других слышал. Уж очень быстро он сообразил, что мы эти шесть дней затворниками держались – да я, в принципе, и не скрывал.