– Лекта, ты чудо.
***
Амбер возле «штаба» нашего отделения сидела. Как обычно лицом в ежедневник уткнулась.
Подсел рядом. Она поморщилась, я рассмеялся. Потом спросил:
– Как настроение перед выходом?
– Каким выходом?
– Во тьму. Завтра…
Нахмурилась:
– Я уже из головы это выкинула. А вот ты пришел напомнил и настроение мне все испортил.
Помолчали.
– Какие-то новые провидческие картинки? – спросил.
Передала ежедневник. С правой стороны я видел нарисованный алтарь с каплями крови на нем и красное пятно сбоку во тьме.
– Пролистай назад…
Так и сделал. Рисунок повторялся десятки раз.
– Воу.
– Вот тебе и воу.
– Выглядит нехорошо.
– И не говори.
– Есть мысли?
– Ну, десертик бы съесть.
– Я про картинку.
– А… Нет.
– Ты не переживаешь про выход?
– Я? Нет. Судя по картинке переживать надо тебе.
– Мы что-то можем сделать?
– Помолиться квази?
– Амбер, ты не помогаешь…
Она тяжело вздохнула.
– Ладно, – внезапно сказал мягким голосом. – Хорошо, голова бедовая, помогу.
Взяла дневник обратно, перевернула, очки приподняла, прищурилась.
– А если проигнорировать кровь, камень – это, – ткнула в край картинки. – Ничего не напоминает тебе?
Вгляделся – ничего.
Раскрутил медитацию чистоты.
Мысли забеспокоились, забегали. Так я и сидел, а потом понял, что оно напоминало. Алый слепок на фоне тьмы…
Как раз то, что нам и было нужно.
– Понял? – спрашивала Амбер.
– О, да.
***
Хан сидел и перед собой птичий череп держал.
Что-то напевал. С некро-жемчужин зеленые искры падали – выглядело жутковато.
– Малец много балуется с тем, чего не понимает, – прокомментировал Принц.
Мы стояли с Вирмом напротив серокожего в шести шагах, кофе наслаждались.
– Давно он так? – я кивнул на Хана.
Вирм плечами пожал:
– Минут тридцать, – сказал устало. – Айрог опять равняет. Все у него айрог искривляется.
– Ну, мне рассказывали, что мало у кого айрог прямой, – говорил ему я. – У большинства чуть кривится в одну или другую сторону.
Вирм рассмеялся.
– Ты как перед выходом себя чувствуешь? – спросил у него.
– Нормально. Чувствую, что просто не будет.
– Конечно, не будет, – усмехнулся я. – А хоть что-то в этом мире бывает просто? Не дрейфь, Вирм, прорвемся. Считай дело то – не дурное. Считай прикрывать твоего отца идём. И Дом.
Он вздохнул:
– Только это и успокаивает. Прищучим их – и легче будет.
Хан глаза открыл и череп в сторону отложил.
– Что за собрание? – спросил он. – Все ж уже обсудили.
Я кофе одним махом допил и спросил в ответ:
– Как дела твои серокожие, Хан?
Широкая улыбка:
– Все хорошо, Дарга.
– Как ты перед завтрашним?
– Отлично! Счастлив… Во тьму вернусь. Хотя и ненадолго, но все равно воодушевляющая прогулка будет. Бодрит. Веселит. Настроение огонь!
– Мы и умереть можем.
– Обязательно умрем, – важно кивнул он. – Рано или поздно. Все умрем. Но потом.
И широкая улыбка.
– Мне нравится этот шизик, – сказал Принц.
– Иногда ты, Хан, меня пугаешь, – признался Вирм.
– А ты не пугайся, белый брат. Наши айроги связаны, значит страхи – пустое. А пустое – трата времени.
***
Веста налила чай, и я взялся за стакан. Отпил.
Вкусно. Смог чуть расслабиться.
– Обошёл ребят?
– Ага.
Отхлебнул еще.
– А я последняя, да?
– Только Хроноса отвлекать не стал, он там инженерит вовсю. Ты и первая, и последняя. К тебе я сам успокаиваться пришёл. Завтра тяжелый день…
– Все будет хорошо, Кир.
– Думаешь? – я иронично бровь выгнул.
У меня такой уверенности в успехе не было.
– Маленькое дело, лучше большого безделья, – сказала Веста.
– Это у нас завтра маленькое дело?
Кивнула:
– В рамках благополучия Империи – просто кирпичик. Важный конечно, но та-акой масенький…