Саша одной из первых добралась до тронного зала и, таким образом, смогла увидеть назревающее бедствие во всей полноте. Танатес был пришпилен к потолку, Белая Госпожа находилась прямо под ним, вокруг ее рук плясали языки серебристого пламени. Трон слоновой кости на возвышении каким–то образом оказался разломан надвое. Большинство скульптур по пути в тронный зал также были уничтожены, словно один из магов прятался от колдовской атаки позади изображений животных из минувших веков. Судя но опасному положению Танатеса, Саша полагала, что именно так все и произошло.
— Я тебя предупреждала! — кричала Белая Госпожа. Когда я приняла твое предложение о перемирии и позволила тебе войти в Телассу, я предупреждала, чтобы ты не говорил о нем!
— Отпусти меня, Эласса, — приказал Танатес. — Не губи свой город из–за того, что ты не можешь контролировать боль.
— Не губить свой город? — презрительно усмехнулась Белая Госпожа. — Я есть мой город! Я — свет во мраке! Я — последний страж!
— Ты нуждаешься во мне, — проскрежетал Танатес.
— Мне никогда не был нужен ни один мужчина!
Саша переводила взгляд с первого чародея на второго, вокруг нее члены Совета съежились от страха, а Нерожденные ожидали указаний от разъяренной хозяйки. Саша подумала о Фергусе, все еще сидевшем за столом, обсыпанном хашкой, и ей захотелось рассмеяться. Затем она осознала, как зверски ей нужна очередная доза, и поняла, что ее единственный канал поставок, возможно, был перерезан теперь навсегда, и ей захотелось расплакаться.
Интересно, как там Коул странствует по Раздробленным государствам, подумала она. Несомненно, вскоре состоится его триумфальное возвращение, с армией по пятам и с дюжиной историй о его последних выходках. А что она ему скажет, когда он спросит о ее вкладе в оборону города? «О, я отправилась в неудачное плавание к Небесным островам, а затем слонялась по дворцу, накачавшись наркотиками по самое некуда».
— Пятьсот лет! — кричала теперь Белая Госпожа. — Пятьсот лет, а ты по–прежнему знаешь, как довести меня до пределов ярости, Танатес. Я прикончу тебя сейчас!
— Убей меня, и надежды на спасение твоего города умрут вместе со мной! — рявкнул в ответ бывший король Далашры.
«Они в самом деле хотят убить друг друга?» Саше казалось, что, если бы один из магов действительно хотел, чтобы его бывший любовник умер, это случилось бы давным–давно. Даже сейчас, когда лорд–маг явно находилась в господствующем положении, она, казалось, выискивала новые ходы в споре с Танатесом, вовсе не стремясь покончить с ним.
Фиолетовые глаза Белой Госпожи сощурились, ее платиновые волосы развевались. Саша вновь испытала благоговение перед красотой этой женщины. Неимоверной, опьяняющей красотой.
— Я прикончу тебя сейчас, — повторила Белая Госпожа.
Осталось только гадать, в самом ли деле она намеревалась выполнить обещанное, поскольку в то же мгновение раздался жуткий треск, и в центре тронного зала будто открылась дыра. Воздух заколыхался, и с противоположной стороны отверстия, сквозь воздушную зыбь, которая поначалу деформировала изображение, показался, приближаясь в пространстве, другой тронный зал. Он сильно отличался от зала Белой Госпожи. Нефритовые скульптуры странных существ стояли вдоль алого ковра, ведущего к большому золотому трону. Бронзовокожие мужчины в золотых доспехах составляли почетный караул. В воздухе промелькнуло смазанное пятно быстрого движения — кто–то или что–то шагнул сквозь магический проход…
— Портал? — прошептала разъяренная Белая Госпожа. — Здесь? Кто посмел?
Мгновением позже она получила ответ.
Человек, появившийся в ее тронном зале, тоже бронзовокожий и темноглазый, был высок, худощав и одет в экстравагантную золотую мантию. На его голове возвышалась великолепная корона, украшенная изумрудами, черные с проседью волосы ниспадали на плечи; доходившие до них же впечатляющие борода и усы были весьма сложно заплетены, такого Саша никогда не видела. Мужчина — король? — слегка поклонился Белой Госпоже, скрестив при этом руки на уровне пояса. Жест явно был не проявлением подобострастия, но знаком уважения со стороны равного.
— Хайакара? — проворчала Белая Госпожа. — Ты нарушил соглашение. Перемещаться в город другого лорда–мага через Портал запрещено.
— Не было времени для более формального визита, — сказал иностранный лорд–маг. Он говорил со странным акцентом, словно пользовался не совсем естественным для себя языком. — Пришлось применить Портал.
Ты хочешь предложить нам помощь? Я думала, тебя не заботит запад.
Хайакара покачал головой.
— Не то чтобы меня он не заботил, королева Телассы. У Нефритовых островов — свои проблемы, а ты и эти посягатели — в другом мире.
— Тогда зачем же ты здесь?
Голос Хайакары помрачнел.
— Есть иная угроза, за которую я чувствую себя ответственным. Гхолама активировали. Вор забрался в императорскую сокровищницу и похитил ключ.
— Гхолам? — воскликнула Белая Госпожа. Похоже, известие ошеломило ее. — Я думала, императорская сокровищница неприступна.
— Так думал и я. Вор применил странную разновидность магии, чтобы получить туда доступ. Каким–то образом защитные заклинания не сработали.
— Ты знаешь, кто этот вор?
— Мы не знаем. Я послал одного из своих агентов выследить его. Ее миссия закончилась неудачей.
— Гхолам, — повторила Белая Госпожа, в ее голосе зазвучал страх. — Одно из трех орудий богов. Даже наша магия не способна причинить ему вреда. А ты представляешь, где можно найти вора или ключ?
Хайакара покачал головой.
— В отсутствие живой цели гхолам всегда будет стремиться отыскать хранителя ключа, убивая все, что встретится на пути.
Белой Госпоже было явно не по себе, и это устрашало Сашу больше, чем ее недавняя ярость.
— Благодарю тебя за предупреждение, Хайакара. Ты не изменишь своего мнения насчет отправки помощи?
Восточный лорд–маг опять покачал головой.
— Я не могу. Но я желаю тебе удачи, королева Телассы. Из чисто эгоистических соображений я надеюсь, что ты остановишь посягателей прежде, чем они смогут угрожать Конфедерации. Как я говорил — у нас есть свои проблемы, с которыми нужно что–то делать.
Хайакара, казалось, только что заметил Танатеса, пригвожденного к потолку. Он слегка поднял руку.
— Бывший король Далашры, — сказал он.
— Король–чародей, — отозвался Танатес сверху.
Хайакара повернулся и в вихре своей золотой мантии ступил назад в открытый им магический проход. Тот завибрировал, а затем начал сжиматься, становясь все меньше и меньше, пока не исчез совсем, издав хлопок. Тронный зал Белой Госпожи принял обычный вид или, по крайней мере, близкий к обычному.
Раздался глухой стук. Танатес поднялся с пола и отряхнул изодранный плащ, его покрытое шрамами лицо было задумчивым и хмурым.
Лорд–маг Телассы долго стояла, не двигаясь и храня молчание. Затем Белая Госпожа повернулась к Совету.
— Оставьте меня, — велела она, ее голос прозвучал поразительно глухо. — Мне нужно побыть одной.
Лоскутный король
— Хозяйка доверила тебе лично доставить мне письмо. Ее доверие дается нелегко. Я впечатлена.
Затора посмотрела на Коула поверх палисандрового столика в своем кабинете в дворце Кархейна и приподняла бровь в одобрении. Советница Лоскутного короля отпила глоток из бокала с вином, который держала в руке, и Коулу бросились в глаза ее мягкие округлые губы. Затора достигла прекрасной зрелости, ее длинные черные волосы лишь слегка тронула седина, а оливковая кожа уроженки Эспанды замечательно сочеталась с зеленым платьем, которое подчеркивало выразительность форм женщины.
Коул поднял стакан с водой и сделал добрый глоток. Он решил отказаться от вина после недавнего приключения.
«Я больше никогда не подставлюсь под отравление».
— Впечатляться тут особо нечем, — скромно ответил он. — Честно говоря, я — ничто без моего права по рождению.
Он кивнул на Проклятие Мага. Кинжал сейчас находился у капитана дворцовой гвардии — человека с суровым лицом, который, кажется, даже не мигал. Его поставили у двери в апартаменты Заторы.