— Ты понимаешь, почему я велела Эрику конфисковать твой кинжал, — сказала Затора с любезной улыбкой. — Я не могу рисковать. Твоя слава бежит впереди тебя.
Коул торжественно кивнул.
— Не говорю, что виню тебя в этом. Я просто рад, что встретил наконец в вашей стране человека, который меня уважает.
Затора опять улыбнулась. Ее плечи были обнажены, а облегающее платье почти не оставляло пищи для воображения.
«Сосредоточься, Коул. Сосредоточься». Он находился здесь с миссией жизненной важности. Он не мог позволить себе отвлекаться, не в этот раз. Будущее Благоприятного края, самого человечества, возможно, зависело от его успеха.
— Я училась у лорда–мага Телассы двадцать лет, — задумчиво проговорила Затора. — Полагаю, она взяла после меня новую ученицу. Возможно, Брианну.
Коул кивнул.
— Великолепная женщина.
«Хотя до тебя ей далеко… Проклятие, сосредоточься, Коул!»
— Она умерла, помогая свергнуть тирана Салазара, — продолжил он. — Принесла себя в жертву, чтобы разрушить его магию.
Саша была очень взволнована, рассказывая ему о смерти Брианны, когда они сидели на вершине Звездной Башни. Похоже, она просто обожала женщину.
— Пожертвовала, — повторила Затора своим хрипловатым голосом. — Иногда это необходимо.
— Я знаю, что такое жертва, — мрачно заметил Коул.
Он окинул взглядом пышно украшенный кабинет. Стражники привели его прямо к советнице короля, поэтому ему не представилось возможности изучить остальную часть дворца, но если он был так же роскошен, как апартаменты Заторы, то Тарбонн обеспечивал себя гораздо лучше, чем Сонливия. Даже до последних событий в Благоприятном крае.
— В самом деле? — Затора поднялась с кресла и, обойдя столик, положила нежную руку на его ладонь. — Скажи мне, что ты знаешь о жертве.
Коул с некоторой тревогой опустил взгляд на свои штаны, испытывая неловкость от оживления в этой области, и откашлялся.
— Правда в том, что я всегда нарываюсь на неприятности, делая то, что считаю наилучшим. Я провел годы, пытаясь быть героем, и потерял все, что мне дорого. Я почти не сплю месяцами.
«Хотя это имеет мало общего с отсутствием возможности и связано с божественным голодом, пожирающим меня изнутри».
— Ты выглядишь нездоровым, — заметила Затора, поглаживая его руку. — Ты такой бледный, и волосы редкие для столь молодого человека.
— Недостаток солнца, — быстро ответил Коул. — Там, на севере, мрачно.
Он испытывал какое–то странное ощущение и чувствовал себя не в своей тарелке. Было что–то тревожащее в том, как Затора смотрела на него. Она вглядывалась так напряженно, что это казалось… проявлением голода.
— Возможно, нам стоит отнести послание Белой Госпожи королю? — предложил он.
— Терпение, Даварус Коул.
Затора обошла его, изгибаясь, как змея, остановилась позади его кресла и посмотрела на чистый лист пергамента в центре стола. Он излучал нежное сияние.
— Хозяйка закодировала послание, и моей магии понадобится время, чтобы расшифровать ее слова. Что бы она ни хотела сказать, это — весьма конфиденциальная информация. Возможно, она опасалась, что ее послание попадет в руки тех жестоких захватчиков из–за океана, о которых ты говоришь.
— Исчезнувших, — согласился Коул. — Как думаешь, твой король пошлет помощь? Я слышал, что у Тарбонна — самая большая армия в Раздробленных государствах.
Тут он напрягся: Затора погладила пальцем его шею сзади. Встретившись взглядом с капитаном стражи — Эриком, кажется, — он поразился тому, какими пустыми казались его глаза.
— У Тарбонна — самая разбросанная армия, — промурлыкала Затора. — Герцог все еще держится на юге, и треть воинов Тарбонна присягнула на верность его знамени. Но ты — харизматичный мужчина, Даварус Коул. Возможно, тебе еще удастся убедить короля, что в его интересах — послать солдат на север, если письмо от твоей хозяйки не возымеет желаемого воздействия.
— Она — не хозяйка мне, — заявил Коул.
Он несколько расслабился. Он действительно харизматичен, это правда. Быть может, неудивительно, что Затора оказалась без ума от него. Она — не первая женщина старше, на которую он так подействовал. Ее рука продолжала гладить его шею, продвигаясь вниз. Внезапно советница короля застыла, когда ее палец добрался до золотого ключа, висевшего под его рубашкой.
— Что это? — резко спросила она, из ее голоса мгновенно улетучилась вся знойная страстность.
— Просто подарок одной из моих многих любовниц, — сказал Коул, решив, что такая ложь будет достаточно убедительна.
— Это принадлежало Волгреду, — прошипела она.
«Волгред. Скиталец. Маг, который напал на меня на борту „Ласки“! Откуда Затора знает о нем?»
Повернувшись, Коул посмотрел на советницу короля. Ее глаза превратились в щелки от ярости. Впервые он заметил их красноватый оттенок, и его охватил страх. Он вспомнил глаза Волгреда, горевшие как рубины.
Даварус вскочил с кресла и бросился через всю комнату к капитану стражи, отчаянно стремясь добраться до Проклятия Мага, прежде чем Затора применит против него магию. Но ему удалось сделать лишь три шага, когда ноги внезапно отказались повиноваться. Все мускулы до последнего застыли. Как юноша ни старался, он не мог шевельнуть ни одним пальцем.
Тогда его обуяла жуткая паника, взяв в тиски так же прочно, как и магия Заторы.
Советница короля подошла и встала перед Даварусом, с ее губ слетели последние слова заклятия, которым она обездвижила парня.
— Все в порядке, миледи? — спросил Эрик со своего поста у двери.
На мгновение у Коула мелькнула надежда, что этот человек может ему помочь, — но она быстро угасла.
— Вполне, спасибо. Сходи, принеси нам еще вина. Мне бы хотелось побыть несколько минут наедине с нашим гостем.
— Но, леди Затора, это против правил…
Советница короля подняла палец и указала.
— Иди, — велела она, и ее карие глаза на кратчайший миг будто бы полыхнули алым.
— Да, миледи, — бесстрастно ответил страж.
Он повернулся и вышел, не произнеся больше ни слова, и Коул понял, что Эрик находится под воздействием заклятия Заторы.
«Я сейчас умру». Без Проклятия Мага он был просто человеком, не особо умным, не очень искусным. Судя по выражению лица Заторы, его смерть не будет ни быстрой, ни легкой.
— Не знаю, как ты это нашел, — сказала советница короля.
Нахмурившись, она осматривала золотой ключ. Коул чувствовал приторный аромат ее духов, который маскировал что–то другое — намек на какую–то мертвечину, тухлятину.
— Приходится допустить, что Волгред мертв. Он не освободил бы гхолама только для того, чтобы легкомысленно отдать ключ. Хозяин содрал бы с него кожу заживо.
Коул боролся с магией Заторы, напрягая всю силу воли, — безнадежно. Даже моргнуть было неимоверно трудно. Когда Даварус осознал, что больше не увидит Сашу, к его глазам подступили слезы и неудержимо покатились по щекам, последнее, жалкое проявление слабости.
— Белая Госпожа послала тебя сюда, чтобы убить меня? — задумчиво проговорила Затора, зная, что он не может ответить. — Или она и в самом деле верит, что король ослабит свою армию просто для того, чтобы отдалить ее гибель? Древних не остановить людям с мечами и стрелами или даже лорду–магу с его украденной у богов силой.
Советница короля приблизилась к Коулу. Ее рот открылся, в глазах пылал голод. Не вожделение, нет, — ненасытный, непристойный голод, который терзал и его.
— Когда Эрик вернется, я скажу ему, что ты был наемным убийцей, подосланным людьми герцога, — прошептала Затора. — Я бы поглотила твою кровь здесь и сейчас, но магически манипулировать приближенными короля так, чтобы никто ничего не обнаружил, — деликатная задача, а если объяснять, откуда взялись твои иссохшие останки, той седовласой стерве, то можно подставиться. Я выпью тебя позже.
«Выпьешь меня?» Коулу удалось слегка выпучить глаза от ужаса.