— Это шутка? — спросил Полумаг.
А может, подумалось ему, бывший слуга решил посадить его в тюрьму, в отплату за тот унизительный труд, которым он заставлял заниматься Айзека во время его четырехлетнего пребывания в книгохранилище.
Судья повернулся к другой панели внутри комнатки. Там было шесть кнопок, расположенных по вертикали.
«По одной на каждый из этажей Обелиска?» — предположил Эремул.
Айзек нажал на самую верхнюю кнопку на панели.
— Соберись с духом, — сказал он, и в его музыкальном голосе прозвучало какое–то предвкушение.
Эремул открыл рот, чтобы спросить зачем, — но в изумлении замер, когда дверь внезапно исчезла куда–то в пол. У него возникло ощущение, что его поднимают в воздух. Оно продолжалось несколько секунд.
— Мы кое–что улучшили, когда въехали сюда, — криво усмехнулся Айзек.
Неприятное ощущение исчезло, и дверь открылась с резким звоном, похожим на звон малого колокола. Айзек взялся за кресло Эремула.
Постарайся ничего не говорить, — посоветовал он и покатил Полумага на перестроенный верхний этаж Обелиска.
Представшее перед Эремулом зрелище оказалось вовсе не тем, чего он ожидал. Генерал Савериан и полдюжины офицеров сидели в креслах с высокими спинками вокруг слегка приподнятой платформы. Над этой платформой плавали в воздухе несколько трехмерных, поразительно подробных изображений Сонливии и региона, окружавшего город. Когда Айзек подкатил Полумага ближе, у того просто челюсть отвисла от потрясения. На самой большой из плававших в воздухе призрачных диорам, которая была совершенным представлением корабля, несшего Разрушитель Миров, суетилось множество крошечных фигурок.
— Это магия? — спросил он в изумлении.
— Не магия, — тихо ответил Айзек. — Ты видишь гавань, как она есть в настоящий момент. Изображения передаются сюда через видовые сферы — одно из немногих уцелевших чудес из Прежних Времен. Они плавают высоко в небе над нами. Можно сказать, это нечто вроде следящих ястребов Салазара.
Савериан повернулся и посмотрел на Полумага.
— Судья, — сказал он с ноткой досады в голосе, от которой по спине у Эремула побежали мурашки. — Кажется, ты привел сюда человека. Могу я спросить зачем?
— Я хотел показать ему частицу славных достижений нашего народа, сэр, — робко ответил Айзек. — Пока я еще могу это сделать.
— Ты слишком снисходителен, брат, — заметила Мелиссан со своего места рядом с генералом.
— Боюсь, так оно и есть, — ответил Айзек с чуть заметной улыбкой.
— Мы приближаемся к запуску, — объявил Савериан стальным голосом, его взгляд был устремлен на диораму.
Потоки дождя барабанили по виртуальной палубе корабля, стекали с исполинского орудия, которому через несколько мгновений предстояло превратить тридцать тысяч жителей Телассы в пепел. После слов генерала орудие начало менять положение.
За приподнятой платформой, вокруг которой сидели фехды, по всей окружности верхнего этажа Обелиска шло прозрачное стекло, оно обеспечивало прекрасный вид на квартал Знати Сонливии. Дождь струился по стеклу во внутренний двор, лежавший далеко внизу. Несколько месяцев назад Салазар встретил свой конец на тех булыжниках, его смерть была легче той, что ожидала народ Телассы.
На мгновение Эремул подумал применить здесь магию. Возможно, удалось бы уничтожить те странные предметы, которые Савериан и его офицеры использовали для связи с фехдами, управлявшими огромным орудием на борту корабля. В лучшем случае он добился бы небольшой отсрочки. Стоила ли она его собственной жизни?
«Никто в Сонливии даже не помочился бы на меня, гори я ярким пламенем. В Телассе, пожалуй, могли бы сходить за маслом».
Савериан поднял руку и что–то поправил у себя в ухе.
— Приступайте к Расплате на счет «пять», — приказал он. — Пять… четыре…
Эремул не смог наблюдать, он закрыл глаза и ждал.
— Генерал, — обратился один из офицеров Савериана, кожа которого была очень темной по сравнению с другими фехдами. — Взгляните на это.
Настойчивость обращения заставила Эремула тут же открыть глаза. Савериан махнул рукой, и воздушное изображение гавани Сонливии на платформе внезапно сменилось панорамой холмов Демонических Огней к северу от города. Из земли торчали устремленные в небо сломанные гранитные гребни.
Полумаг прищурился. Похоже, там находился аванпост фехдов — маленький лагерь бессмертных и их помощников- невольников, устроенный в седловине между двумя наиболее крупными холмами.
— Что это? — спросила Мелиссан, указывая тонким пальцем на нечто, спускавшееся с северного холма.
То был не человек и не фехд. Он походил на мужчину, состоявшего из тени и пламени, и, плывя через скалы, оставлял за собой опаленный камень. Неопознанный кошмар направлялся прямо на аванпост фехдов.
— Наведите на него, — приказал Савериан. — Я хочу взглянуть поближе.
Чернокожий офицер повернул диск на панели сбоку платформы, и панорама сдвинулась, сужаясь и увеличиваясь в размерах и деталях по мере того, как фехдский реликт, передававший изображение, приближался к нарушителю спокойствия. Собравшиеся в Обелиске видели, как дюжина людей–невольников устремились с оружием на изготовку к жуткому чужаку. Тот встретил их ударами расплывчатых конечностей, состоявших из пламени и тени. Удары разорвали несчастных невольников на части, их тела мгновенно обратились в пепел.
— Дайте звук, — рявкнул Савериан.
Офицер покрутил другой диск, и тогда они услышали вопли и резкий лай ручных пушек. Кошмар проник на территорию лагеря, не обращая внимания на встретивший его поток металлических пуль. Прорубаясь сквозь невольников, он приближался к горстке фехдов. Одного из них, женщину в развевавшемся синем плаще, Эремул знал.
— Ним, — охнул Айзек.
Он повернулся к Савериану.
— Сэр, вы послали Ним на разведку?
Зубы генерала скрежетали, будто он пережевывал сталь.
— Да. Это моя прерогатива, Судья.
Ним что–то держала в изящной руке — сферический предмет, похожий на зажигательные бомбы, которые применяли мятежники в Сонливии. Она метнула его. Прогремел сильный взрыв, и на минуту панорама скрылась в густом облаке пыли.
Кошмар из тени и пламени поднялся из воронки, которая образовалась от взрыва, совершенно не изменившимся. Он добрался до первого из Древних, тот прыгнул на него, взмахнув прозрачным мечом. Фехд двигался невероятно быстро и сражался с нечеловеческим мастерством, но его клинок просто проходил сквозь жуткого призрака, который рванулся вперед и поглотил Древнего. Белая кожа задымилась, и волосы фехда воспламенились.
— Кажется, он не чувствует боли, — сказала Мелиссан, явно потрясенная. — Что это за существо?
— Оружие, — прорычал Савериан. — Один из трех, созданных богами в то время, которые люди называют Веком Раздора. Они опасались восстания магов. Таков был их ответ. Гхолам.
Раздался леденящий кровь вопль, и фехда разорвало на части.
— Генерал, как мы его остановим? — спросила Мелиссан, в ее голосе звучала паника.
Эремул обнаружил, что трясется от страха, вся его одежда взмокла от пота.
— Он невосприимчив к стали, — мрачно сказал Савериан. — Не поддается магии. Даже нашего обычного оружия недостаточно. Есть лишь один метод. Мы разрушим его.
«Разрушим его?» У Эремула закружилась голова. «Разрушитель Миров. Он имеет в виду, что свершит Расплату».
Савериан поднял руку к уху.
— Вы должны скорректировать цель, — скомандовал он.
Я дам новые координаты.
— Генерал, — отчаянно вмешался Айзек. — Там наши сородичи. Там Нимувия!
Могучий беловолосый генерал поднялся с кресла. Его лицо было суровым, а голос — твердым, как сталь.
— Это — единственный способ, Судья. Я не позволю ему добраться до города. Его необходимо остановить сейчас.
— Генерал, — снова произнес Айзек, в его голосе звучало страдание. — Ним — моя сестра! Она помолвлена с вами!
Он бросился было к Савериану, но Мелиссан удержала его за руку.
— Остановись, брат, — прошептала она.