Волк неистово орёт, проклиная бегущего игрока, а тому хоть бы хны. Глаза пкшера наоборот, радостно сияют, ведь он догадывается, что прямо сейчас стая сделает с походом.
-Принимайте эстафету! – с великим облегчением кричит Арскель, пробегая мимо остолбеневших игроков. Волк недолго гнался за ним, ведь зачем ему крайне
-Добро пожаловать в Ульталару,- вторит голос Айренхалля, призрака, которого может сейчас услышать лишь один человек из всей этой толпы.
Глава 18
Моё появление вместе с паровозом из целой стаи становится неожиданным сюрпризом для похода. Конечно, большинство надеялось, что волки не появятся, так как они могут стать жнецом смерти, сеющим разруху в их рядах, и потери будут колоссальны. Поэтому игроки застыли в шоке, с огромными глазами смотря на лохматого белого монстра.
Уже пробегая мимо парней с бревном, мне открывается истинная картина происходящего. Десятки игроков, имеющих средний уровень около двадцаи восьми. Их появление становится для меня ошеломительным сюрпризом. Я хорошо знаю, кто такой Фенрис, и прекрасно осведомлён про его огромную любовь к набиванию своего пк-рейтинга. В других играх он со своими людьми из «Сынов Фенрира» обожал вырезать фарм-зоны враждебных гильдий, не гнушаясь пкшить обычных работяг, не имеющих никакого отношения к вражеским группировкам. «Лучезырные» как самые главные враги пролили много слёз из-за таких его увлечённостей. Видимо, сейчас неукротимый берсеркер решил заняться любимым делом и в Ульталаре.
Топы быстро обращают свое внимание на меня. Пока они не проявляют агрессии, ожидают приказа, но всё равно, бежать к ним у меня нет никакого желания. Чёрт знает, что придёт в голову этим безумцам, вдруг, несмотря на вражду с «Лучезарными», захотят заработать считай на халяву деньжат.
-Осторожней, к тебе приближаются два разбойника, советую отступить назад в лес. Я укажу дорогу, - говорит Айренхалль. Чёрт, либо сглазил, либо у похода были свои мастера темных дел. Так или иначе, принимать бой, когда выносливость ниже середины, не лучшая мысль. Могу просто истощить её полностью, и рухнуть на землю деревянным чурбаном. Так что начинаю свой бег обратно, в лес.
Краем глаза замечаю, что бойня уже началась. Бревно, символ похода, уже рухнуло на землю. Три забавных малых не удержали его в руках, занялись спасением своих цифровых жизней от волка, голося во всю силу своих глоток. Но Молния не выпускает из своих лап добычу, так что вскоре они покидают этот бренный лес. Следующей целью разъярённого волка становятся участники похода, те, кто нашёл в себе мужество дать бой боссу. Удары острых когтей взметают в воздух тучу кровавых брызг, пасть хищника рвёт тела храбрецов. Атаки игроков по монстру не приносят никакого эффекта, лишь отнимают маленькие крохи здоровья, и если так всё продолжится, то авангард похода будет полностью разбит. Про меня босс благополучно забыл, теперь у него новая цель.
Моему отступлению никто не помешал. Спрятавшись в кустах, чтобы спокойно наблюдать за битвой, достаю зелья из рюкзака. Нужно быстро восстановиться, а после уже сеять хаос.
Авангард похода занят неравной борьбой с боссом. Осталось только разобраться с разбойниками, что растворились в лесу. Правда, от взгляда призрака скрыться они не могут, так что если они захотят моей головы, их главное преимущество – внезапность, не сработает.
-Зажигай, бард! – Фенрис первым из топов кидается в гущу событий, а именно на участников похода. Вслед за ним бросаются с диким рёвом его сопартийцы. Я не вижу их яростный таранный удар, но по истеричным крикам умирающих участников похода догадываюсь, что сдержать напор топов никто не в состоянии.
Из кустов, откуда появились топы, показывается любопытная фигура. В своих руках он держит лютню, так что могу наверняка могу сказать, что это баффер. Вместе с ним к побоищу присоединяется шесть лучников и два парня в белых робах. Ни одного мага, что несколько странно. Оберегают от появления всяких разбойников эту компанию три воина, на всякий случай, чтобы у бесчестных разбойников не возникало никакого желания безнаказанно поживиться.
Бард кисло оглядывает начавшуюся бойню, в раздумьях, чтобы спеть такого. По унылому и изрядно помятому лицу творческого лица можно предположить о его общей незаинтересованности в бою. Взгляд лишен энтузиазма, неистовства, инициативы, к тому же постоянно косится в лес. Но добрый воин с шестопером в правой руке, и левой на плече барда перекрывает мысль о творческой рокировке.
Собравшись с нелегкими мыслями, сказитель грянул по струнам лютни, и хриплым голосом запел.