— Хорошо, господин, — поклонился Алай.
«Кажется, роли переменились. Теперь господином стал я» — молча усмехнулся принц.
Эвальд подсчитал, что его денег вряд ли будет достаточно, чтобы достичь башни принцессы Элис. Вначале он должен заплатить немалую мзду караванщику за право следовать с караваном, затем в порту Ликон он должен нанять галеру, которая перевезёт его через море. А на обратный путь? Принц пришёл к мысли, что неплохо было бы заработать ещё, чтобы у него было достаточно денег, чтобы продолжить путешествие.
В день, когда были назначены следующие зрелища, Эвальд пришёл во дворец шейха и объявил, что вновь желает принять участие в боях.
— Конечно, мой друг, — сказал шейх. — Ты хорошо заработал, и было бы глупо не приумножить своего богатства! У тебя все шансы стать фаворитом, если конечно, ты пройдёшь испытание.
— Какое испытание? — спросил принц.
— Ну, тебя-то это не должно затруднить. Бой против четверых противников. Он назначается воину, претендующему на звание фаворита. Это будет непросто, но если ты выдержишь испытание, сам эмир будет благосклонен к тебе, ты будешь принят в эмирскую гвардию и займёшь почётное место при дворе. Сказать по правде, эмир недолюбливает северян, но приблизил же он к себе Эйнара Красавца!
— Что же, я готов, — сказал Эвальд.
Наступил вечер, и вокруг арены собралась огромная толпа зрителей, народу было гораздо больше, чем в прошлый раз. В ложе для знати и на местах для простолюдинов не было свободных мест. Сам эмир изволил почтить зрелищные бои своим присутствием. Он восседал в окружении многочисленной свиты на возвышении посреди ложи, разукрашенной лентами и флагами, и лениво и надменно взирал на происходящее. Рядом с правителем сидела его царственная супруга.
— Дениел Северянин готов сразиться против четверых! — объявили глашатаи.
— Опять северянин! — с кислой миной произнёс эмир, обращаясь к жене.
— Северяне — лучшие воины мира, ваше величество.
— Чтоб его убили, — сказал эмир, не меняя выражения лица. Он был явно не в настроении.
— Кажется, я знаю его, — удивлённо сказал присутствовавший тут же Эйнар Красавец, узнав Эвальда. — Этот человек был моим рабом.
— И ты, конечно, отпустил его, чтобы оказать милость своему земляку, — усмехнулся эмир. — А вдруг он затмит твою славу?
— Ну, уж этого никогда не случится, ваше величество, — склонив голову, ответил Эйнар.
Принц поправлял ремешки доспехов, готовясь к бою. Его нисколько не страшила схватка против четверых противников. Стоит ему применить боевую психологию, и его враги превратятся в кукол с ватными ногами, панически боящихся звона и блеска его меча. Никто не сможет упрекнуть его, что он неблагородно поступает с противниками, ведь он не убьёт их, а всего лишь заставит сдаться.
— Мы прикончим тебя, — раздался злобный голос. Он принадлежал одному из воинов, которым предстояло сразиться с Эвальдом, — на четверых легко заплатить выкуп!
— Желающий убить другого должен быть готовым к собственной смерти, — улыбнулся принц.
— Ты никому тут не нужен, чужак, — сказал другой воин.
— Это мой последний бой, — сказал Эвальд. — Потом я уйду из города, чтобы не мешать вам своим присутствием.
— Если останешься в живых, — злобно рассмеялся третий боец. Четвёртый сделал рукой красноречивый жест поперёк горла.
Шейх взмахнул рукавом халата, приказывая участникам предстоящего боя выйти на арену. Принц занял своё место у западной стороны поля. Спасибо шейху, солнце не будет слепить глаза. Противники выстроились полукругом в отдалении и ждали сигнала к началу схватки.
— Хорошие ставки! — крикнул Эвальду шейх. — Если победишь, получишь тысячу золотых! Можешь даже убить их всех! Этих денег хватит, чтобы заплатить выкуп за убийство четверых!
«Конечно же, я не убью никого, несмотря на то, что они хотят моей смерти, — подумал Эвальд, — ведь убийство страшный грех, которому нет прощения, и я не стану чернить мою душу преступлением перед Всевышним.»
Принц попытался проникнуть в сознание противников, но не смог этого сделать. Кто-то, неведомый, прикрывал их магией, как и в бою с Мортимером в Локкарде. Эвальд встревожился. «Гилморг! — подумал принц, — он здесь и ищет случая, чтобы нанести удар!» Эвальд провёл взглядом по толпе зрителей, но знакомого чёрно-фиолетового балахона не увидел. Наскоро он выполнил мысленный ритуал магической защиты. Дело принимало серьёзный оборот. Воины, каждый из которых был слабее принца, вчетвером представляли собой грозную силу. Победить их с помощью боевой психологии было невозможно, оставалось надеяться только на собственную ловкость и силу рук.