— Уж не тот ли, кто некогда устраивал зрелищные бои на арене?
— Да, он самый. И он в фаворе у Гилморга. Благодаря этому ему удалось снизить размер ежегодной дани Алхиды, Оуш-Тигаринт процветает. Расширилась торговля с континентом, построены новые дома для простолюдинов и дворцы для знати. Снизились налоги для ремесленников и купцов.
— Возможно, он мудрый правитель, — сказал принц.
— Да, и все мы молимся, чтобы Всевышний продлил его дни, кто знает, если бы его не было, и Гилморг прислал другого наместника, как бы сложилась наша жизнь?
— Ты помнишь Эйнара Красавца? Говорят, что кто-то зарезал его?
— Да, конечно помню, — ответил Джал Шахр, — это было очень давно, ещё до войны. Но он жив, и до сих пор живёт в Оуш-Тигаринте.
— Эйнар выжил! — взволнованно воскликнул принц. — Но кто пытался убить его?
— Некий воин по имени Дениел Северянин. Эйнар победил его на арене, а затем поселил в своём доме, чтобы тот мог залечить полученные раны. Но Дениел затаил злобу на Эйнара, и перед тем, как покинуть его дом, вонзил кинжал ему в спину. Позже выяснилось, что это был преступный принц Сариолы, который специально втёрся в доверие к Эйнару, чтобы отомстить ему за смерть брата.
— Какой ужас! — прошептал Эвальд, ошарашенный услышанным. — Моё имя покрыто позором! Теперь все считают меня бесчестным подлецом. Неужели Эйнар сказал, что я мог совершить такое!
— Извините, господин, я не расслышал ваших слов, — сказал Джал Шахр.
— Как стало известно, что это был Дениел? — спросил принц. — Неужели сам Эйнар сказал об этом?
— Он ничего не может сказать, — махнул рукой караванщик. — Когда его нашли в его доме, истекающим кровью, он был при смерти. Лучшие лекари эмира боролись за его жизнь, и им удалось выходить его. Но кинжал перебил какой-то важный нерв в его шее, и Эйнар с тех пор не может произнести и слова. Раньше он был красивым, сильным и богатым, а сейчас он превратился в немощного калеку. Его постоянно одолевает какая-то страшная болезнь, и он бьётся в судорогах. У него ещё оставалось какое-то богатство, но шейх, придя к власти, приказал отобрать всё в казну. Он сделал это по приказу Повелителя, которому Эйнар чем-то не угодил. Гилморг решил не убивать его, но приказал лишить всего, что тот имел. Теперь бывший Красавец живёт не в мраморном дворце, а где-то на окраине, в трущобе, и перебивается тем, что даёт уроки фехтования всем желающим.
— Но как он мог сказать, что это Дениел ранил его, если он не говорит?
— Не знаю, наверное, он написал. Об этом объявил шейх Сайлу.
— Не так уж он добр и мудр, этот шейх.
— Почему ты так думаешь?
— Потому, что я не покушался на жизнь Эйнара! Я не мог поступить так подло и низко!
— Кто? Ты? Ты — Дениел Северянин? — ошарашенно переспросил Джал Шахр.
— Да, это я, Джал Шахр, — сказал принц. — Я, Дениел Северянин. Я тот, кого ты нашёл, умирающего от жажды, в пустыне, и кто был у тебя в рабстве.
— Не может быть! Но где же ты был столько лет? Говорили, что тебя убил дракон, когда ты хотел похитить принцессу, гостившую у Повелителя!
— Всё это гнусная ложь! Такая же гнусная, как и то, что я хотел убить Эйнара, выкупившего меня из рабства, и выходившего меня от ран! Девушка, которая едет на верблюде, и есть та самая принцесса, которую я якобы похитил у Гилморга, а на самом деле спас из его плена!
— Значит, ты — принц Сариолы! Но знаешь ли ты, что ты объявлен вне закона, и что я обязан схватить тебя, заковать в цепи, и выдать власти?
— Не делай этого. Зачем нам ссориться? Я ведь когда-то спас тебя от разорения, а, может быть, и от смерти.
— Верно. Ты когда-то спас мой караван от банды Эль-Фухра. Я помню добро, и не буду ничего делать против тебя.
— А что, Эль-Фухр до сих пор промышляет на караванных путях?
— Нет, его убил Повелитель мира, как убил он многих, пытавшихся встать на его пути.
— Мне казалось, они с Повелителем одного поля ягоды, и вполне могли бы договориться.