— Ешьте, не стесняйтесь, мне хлеба, если надобно будет, ещё люди принесут.
— Вот сколько знаю тебя, старая, а никак не могу понять, откуда у тебя хлеб берётся. Здесь же ни кто не знает, как его растить, да как печь, а у тебя в доме всегда свежий, — Крохар с удовольствием, так, же как и днём Ядрей вдыхал запах свежего хлеба.
— Я же говорю, люди добрые приносят. А откуда, так этого тебе знать не надобно, ты главное ешь, и поблагодарить не забудь.
— Ладно, не буду больше вопросов задавать, спасибо за угощение.
Гости быстро поели, после чего колдунья указала, где кому спать, взрослые уложили детей, да и сами устроились на ночлег, действительно день был длинным, тяжёлым, все устали и сытная еда вдобавок к теплу очага, быстро сделала своё дело. Люди согрелись и уснули.
Глава 11
«Странно как то здесь всё, — подумал Семён, пытаясь всё-таки разглядеть, куда делся тот человек, с которым он только что разговаривал. — А был ли он вообще, или может, это я уже начинаю говорить сам с собой?»
— Был, был, не сомневайся, — услышал он вновь сзади незнакомый голос. — Но ты его не слушай, он вечно всякий бред несёт.
Трошин вновь обернулся, теперь уже лицом к озеру, перед ним стоял человек в чёрном плаще, два уголька глаз пронзительно смотрели на Семёна, казалось, заглядывали в самую душу.
— Вы, кто такой и откуда здесь взялись?
— Я? Странно, что ты меня не узнал. Я твой самый преданный друг, а тот, Белый, он так, на него можно не обращать внимание.
— Я не знаю Вас, и мои друзья не прячут от меня лица.
— Это не важно, знаешь ты меня или нет, важно, что я знаю тебя, и очень давно. Я с тобой с самого моего рождения, ты дал мне жизнь, ты впервые напоил меня, даже не напоил, а так дал попробовать, вкусить самого опьяняющего напитка в этом мире, и с тех пор ты регулярно утолял мою жажду, которая становилась всё сильнее и сильнее, с каждым глотком. Мы с тобой связаны и не можем жить друг без друга, ты без меня, потому, что тебя некому защитить, я без тебя, потому, что меня некому напоить. Вот так и живём уже много, много лет. А этот, Белый, он только мешает нам постоянно. Вот и сейчас он пытался тебе внушить. Что всё можно изменить. Бред, самый настоящий бред. Ничего изменить нельзя, всё написано ещё в самом начале пути, и есть только одна дорога, по которой человеку суждено пройти. Всё, шаг вправо, шаг влево расстрел. Путь обрывается, и тебя вновь возвращают в самое начало, чтобы не делал глупостей и не сворачивал с предначертанного тебе пути.
— Как то загадочно ты говоришь, не могу понять я тебя, того, Белого не понял, и тебя понять не могу. Я живу свою жизнь, ни тебя, ни того, другого, знать не знаю и знать не хочу. И прекращайте все вот эти ваши штуки, надоели уже.
— Как знаешь, только вот от судьбы-то не уйти, как не старайся. Ты связан со мной, и я нужен тебе, точно так же как и ты мне. Подумай на досуге, зачем ты сюда приехал. Может и поймёшь. — Сказав это, Чёрный растворился точно так же как и перед ним Белый.
Семён оглянулся по сторонам, ему казалось что с того момента, как он пришёл на озеро прошло как минимум пол дня, но солнце как и прежде висело над самым горизонтом, пробиваясь сквозь деревья и пытаясь разогнать сумерки, туман продолжал клубиться над озером, но теперь уже не складывался ни в какие фигуры. Трошин сбросил одежду и с разбега прыгнул в озеро. Холодная вода обожгла тело, здесь было достаточно глубоко, но вода настолько чистая, что Семён прекрасно видел весь подводный мир. Удивительно, но в этой болотистой местности озеро имело чистейшее песчаное дно. Кое-где на нём лежали коряги и старые брёвна, росли кусты водорослей, среди которых пряталась рыба. Семён проплыл под водой, насколько хватило воздуха, вынырнул, сделал глубокий вдох и вновь погрузился под воду. Ему был интересен этот подводный мир, солнце уже поднялось немного выше и прекрасно пробивалось сквозь толщу воды, давая рассмотреть всё в мельчайших подробностях.
«Да здесь рыбы, оказывается, тьма, — подумал Семён, — нужно попросит Макара, что бы снасти раздобыл и привёз, всё же разнообразие в кухне будет».
Он вынырнул далеко от берега, развернулся и энергично поплыл назад, стараясь согреться. Выскочил на берег, растёрся прихваченным с собой полотенцем, оделся и пошёл в лагерь. Его товарищи уже встали, кто-то умывался, кто-то хлопотал возле костра, жизнь кипела в лагере.
— Ну, что Саймон, где сегодня копать будем, — поинтересовался за завтраком «Африка». — Есть какие-то конкретные намётки?
— Ты, считаешь, что они должны быть?