– Я… э-э…
– Пожалуйста, помолчи, Джек. Будет намного лучше, если ты пока помолчишь. Так вот: ты обратил на себя внимание барона. Это мой работодатель. Он велел сделать тебе предложение, на мой взгляд, даже слишком щедрое. Будешь работать в его команде добытчиков. Сначала пройдёшь много дорогостоящих тренировок, а потом вас станут отправлять с заданиями добыть те или иные объекты, которые ему захочется получить. За это тебе будут очень хорошо платить, и нынешние твои… проблемы с законом уладятся. В качестве жеста доброй воли мы уже забрали тебя из больницы. Видишь, насколько мы щедры?
Он небрежно улыбнулся, я же смотрел на него, пытаясь понять, что происходит. Так значит, этот мелкий поганец вытащил меня из тюрьмы, чтобы предложить работу?
– Слушайте… Я думаю, что вы меня с кем-то перепутали. Я не…
– Нет, Джек. Это ты сам себя с кем-то путаешь, а не мы. Волк и в овечьей шкуре остаётся волком, только выглядит на редкость глупо.
– Я не волк. Я геймер. И был барменом, но…
– Ты волк, Джек. По крайней мере, у тебя подходящие гены, чтобы стать таковым. В больнице мы в этом убедились, а твоя способность регенерации развеяла все сомнения, которые были лично у меня.
– М-да? – растерянно пробормотал я. Меня начинала раздражать странная манера речи мелкого засранца. Я ещё раз его оглядел. Росту в нём было от силы метр шестьдесят, сальная кожа, жирные волосы, дорогой костюм, крысиная и в то же время заносчивая манера себя держать. Адвокат, к гадалке не ходи.
– Слышь, парень, я не усёк, кто ты, но либо ты объяснишь всё прямо, либо нахрен выпусти меня отсюда и отвянь, ясно? Хватит с меня на сегодня этого дерьма! – Как всегда, от стресса и злобы у меня прорезался акцент. Долгие годы ораторских тренингов и работы в чёртовых контактных центрах как корова языком слизнула.
– А мне вот кажется, что я достаточно ясно высказался, Джек, даже для такого, как ты. Но что ж, попробую попроще. Барон предлагает тебе деньги, а ты будешь делать то, что сказано, и хорошо себя вести, понятно? – сказал он сладким сахарным голосочком, каким люди разговаривают с животными и маленькими детьми.
– А если не буду? – спросил я, и в голосе прорвался тихий рык.
– А если не будешь? Вероятно, летать научишься! Правда здорово?
– Летать?
– Да, Джек. Из самолёта, прямо над каналом. Слушай. Умом ты явно не блещешь. Я надеялся, что ты окажешься поумнее, чем твой братец, но явно ошибся. Будешь делать что сказано, и барон даст тебе много денег и блестящие возможности. Откажешься – создашь нам проблемы, а он предпочитает делать из них пример. Так что научиться летать – перспектива куда более заманчивая, нежели разочаровать его.
– Погодите… Вы предлагаете мне работу и угрожаете тем, что убьёте меня, если я на неё не соглашусь и не буду вести себя, как послушный маленький мальчик? – рыкнул я.
– А-а! Так до тебя всё-таки дошло. Какое облегчение! А вот когда мы имели подобный разговор с Томасом, он стал вести себя плохо. И пришлось его… проучить.
– Стоп. Что?! Погоди, нахрен. Ты знаешь Томми? – Я быстро восстановил в памяти наш разговор и сообразил, что он упоминал Томми и раньше.
– Я так понимаю, что опять надо разжевать. Окей. Да, Джек. Я знаю Томми. Томми вёл себя плохо, и его наказали. А теперь у тебя есть шанс. Понял?
– Наказали?! Какого чёрта?! – проревел я, даже не пытаясь скрыть вскипевшую ярость.
Наплевав на последствия, я со всей силы рванулся из пут, раз за разом дёргая их, раскачивая каталку из стороны в сторону и беспрестанно выкрикивая оскорбления.
Лицо Джоханнса побагровело от гнева, но когда ремень на правом запястье чуть растянулся, дав мне несколько лишних сантиметров свободы, человечек тут же побелел от страха. Рука его нырнула в карман дорогого пиджака, чтобы извлечь оттуда маленький камешек. Он прижал его к моей груди и принялся читать текст с какого-то листочка, который держал в другой руке, пока я пытался до него дотянуться.
– Церин тима шел ма’оуш! – голос его дрожал, но когда он выкрикнул последнее слово.
Камень вспыхнул ярким белым светом, за которым наступила мгновенная тьма, и я повалился обратно на лежак.
На сей раз я просыпался постепенно. Глаз не открывал, но прислушивался к окружающим звукам, пока мозг пытался восстановить картину произошедшего. Я сидел, а не лежал, а значит, меня перетащили на стул, пока я был без сознания. Рядом слышался звук мотора… нет, двух моторов… и непрекращающееся гудение. Тряхнуло – от этого желудок провалился куда-то вниз. Потом вернулся на место, как будто я катался на американских горках, и кто-то рядом пожаловался на турбулентность. А значит, я в самолёте. Хоть какая-то ясность. Потом я вспомнил разговор с сальным адвокатишкой и не подпрыгнул только потому, что не забыл обещание выкинуть меня из самолёта. Сначала я должен разузнать, что приключилось с Томми, а уж потом сверну шею этому придурку.