Без защиты Студии этого было бы достаточно, чтобы Хари киборгизировали и продали в Рабочие.
Самыми темными ночами Хари начинал подозревать, что Студия не закрыла дела окончательно, потому что хотела иметь козырь в рукаве на случай, если Кейн начнет бузить.
Он закрыл судебный архив, пошуршал распечатками, раздраженно сложил их стопкой, но внимание кругами, спиралями возвращалось к…
Одни только судебные издержки могли его уничтожить. Доходов Шанны не хватило бы, чтобы поддерживать семью, даже не учитывая трат на судебную бойню. Основная аудитория оставалась ей фанатично верна, но суммарные доходы продолжали неуклонно падать. У нее не осталось даже первоочередников. Она проводила каждую из своих трехмесячных смен дважды в год в прямом поиске, фримод, покуда ее впечатления записывались на микрокуб: ироническое эхо одного из нововведений Кольберга.
В том, чтобы ощутить себя богиней, имелся определенный шарм – нерушимый покой ее связи со всем миром, умопомрачительное чувство контакта со всякой живой тварью в бассейне водосбора Большого Чамбайджена, упоительное чувство полного контроля над неизмеримой мощью, – но фаны быстро обнаружили, что записи дают тот же эффект. Даже одна запись. Поскольку для Чамбарайи каждый день не отличался от любого другого, записи продавались отменно плохо. Чтобы привлечь первоочередников, чтобы повысить доходы от продажи и проката записей, нужна была история. А ее-то как раз и не могла предложить Паллас Рил. Ее история была завершена, ей не требовалось ничего, чего не могла бы дать река. Чамбарайя не знает необходимости. А без нужды всё – суть каприз.
Хари встряхнул головой, чтобы сосредоточиться на графиках на столе, в которые пялился невидящим взглядом уже бог знает как давно. Цифры в строках потеряли всякое значение, превратившись в смутно пугающие иероглифы, апокалиптическое пророчество, начертанное линейным письмом А.
Вздохнув, Хари признал свое поражение. Он снова сложил распечатки, потом согнул стопку и запихнул в мусоропровод под столом.
– Эбби, – позвал он, – звонок. Видео. Кунсткамера Студии. Личный вызов Тан’элКоту. Исполнить.
Секунду спустя логотип «ждите» на экране растворился, уступив место ясно видимому в каких-то фантастических красках лицу Тан’элКота.
– Кейн. Опять бессонная ночь?
– Ч-черт! – повторил Хари уже в миллионный, наверное, раз. – Если мне приходится звать тебя Тан’элКотом, то будь добр, блин, называть меня Хари!
Возмущение вырвалось рефлекторно, по привычке, и Хари сам слышал, как лживо прозвучали его слова.
И Тан’элКот слышал. Взметнулась царственная бровь, обозначились морщинки в уголках глаз.
– Да-да.
– Что у тебя с экраном? Все в оранжевых тонах, и контрастность такая, что пол-лица не видно.
Тан’элКот пожал плечами и протер глаза.
– Экран в порядке. Я уже не могу читать с монитора, а от бесконечного мерцания ваших электрических огней у меня болит голова. – Он повернул экран таким образом, чтобы Хари мог разглядеть лежащую на столе толстую книгу, а рядом с ней – струйку пламени за стеклом поддувной керосиновой лампы. – Но ты поднялся в столь ранний час не затем, чтобы корить меня за дурное обхождение с техникой.
– М-да. – Хари вздохнул. – Я тут подумал, если ты не слишком занят…
– Занят, Администратор? Я – занят? Я – как был на протяжении, о, стольких лет! – всецело в вашем распоряжении, господин Председатель.
– Забудь, – пробурчал Хари. Сил терпеть убийственную иронию Тан’элКота у него сегодня не оставалось. Он протянул руку к выключателю.
– Кейн, – произнес Тан’элКот, – подожди. – Он отвел взгляд, провел ладонью по лицу, будто хотел стереть свои черты, заменив иными. – Прошу… Хари… прости мне злые слова. Слишком долго сидел я в одиночестве, копя горечь, и сказал, не подумав. Если желаешь, я буду рад сегодня твоему обществу.
Хари вгляделся в изображение на экране: темные мешки под глазами, новые морщинки и складки на безупречной некогда коже, опущенные уголки губ, которые когда-то знали только улыбки. «Черт, – мелькнуло в его голове, – неужто и я выгляжу настолько скверно?»
– Я тут подумал, – медленно проговорил Хари, – надуться кофе и выйти. Прогуляться не желаешь?
Губы Тан’элКота изогнулись в некоем подобии улыбки.
– В округ?
Хари пожал плечами с показным равнодушием, не обманув ни себя, ни Тан’элКота.
– Пожалуй. Готов?
– Разумеется. Мне нравятся твои родные места. Они бодрят. Напоминают ваши старинные документальные фильмы о природе: океан, полный мелких терзающих друг друга хищников. – Он склонил голову к плечу и со сдержанным весельем парня, отпустившего сальную шутку в переполненном ресторане, поинтересовался: – Когда ты в последний раз кого-нибудь убивал?