Секретарь посла покраснел. – Это абсурд, – сказал он.
Посол поднял руку, и он сразу замолчал. – И что вы предлагаете? – спросил он.
– Я предлагаю понять, как думают клингоны и обращаться с ними не так, как вы ожидаете, чтобы обращались к вам, а так, как они ожидают, чтобы обращались к ним. А они ожидают конфликта, они уважают его. Учитывая то, что мы знаем о клингонской политике и военной службе, успех достигается, когда процессом руководят жестокость и вызов. У нас нет причин верить, что они видят дипломатию по-другому.
– То есть вы предлагаете, чтобы мы просто отхлестали их по лицу, бросив им вызов? – спросил секретарь.
– Да, – ответил Уэст. – Если они сразу же не согласятся на встречу, обвините их в трусости. Не предлагайте встречи на их территории. Сражайтесь по этому поводу изо всех сил, даже если потом позволите им победить. Они не уважают уступки, если не чувствуют, что выиграли их.
Секретарь посла готов был взорваться, но Фокс взмахом призвал его к молчанию.
Встав, посол заговорил вежливым тоном. – Это была интересная встреча, адмирал. Ваш персонал дал нам много пищи для размышлений. – Затем посол коротко взглянул на Уэста и сухо улыбнулся.
Группа дипломатов оставила конференц-зал. После их ухода адмирал повернулся к Уэсту и сказал. – Уверен, что посол Фокс уже сочиняет жалобу адмиралу Ногуре.
– Прошу прощения, сэр, – сказал Уэст.
– Нет нужды извиняться, – произнес адмирал, улыбаясь. – Это была самая интересная встреча за все время.
Остальные сотрудники штата адмирала также улыбнулись Уэсту, а адмирал продолжал. – Именно для этого я и взял тебя. Если мы не начнем рассматривать проблему с разных сторон, то известно, с чем нам придется столкнуться в следующем году. А Фокс, хотя и пожалуется, но он далеко не дурак. Он подумает над вашими словами.
Когда Уэст выходил из конференц-зала, адмирал похлопал его по спине. Лейтенант уже раньше обдумывал свои действия на этот вечер. Теперь он осознал, что у него появилась новая нить, за которой можно следовать. Существовал клингон, которого звали Калесс, и количество его последователей росло.
Учение этого клингона было интересным и призывало к строгой приверженности принципам чести. Он не был уверен, но, возможно, эти принципы послужат ключом к переговорам с клингонами. Хотя не все клингоны следовали учению Калесса, казалось, количество его сторонников постоянно увеличивалось. И, поскольку в учении были закреплены культурные нормы и правила, существовавшие в клингонской культуре в целом, значительная часть учения подходила также тем, кто не был его последователем.
Он был так заинтересован своим проектом, что отказался присоединиться к остальным сотрудникам, отправлявшимся на обед. И лишь много позже он понял, что на время забыл свое разочарование по поводу нового назначения и злость на адмирала, который лишил его мечты служить на звездолете.
Глава 7.
К концу рабочего дня Карел решил, что будет делать. Старший офицер что-то скрывал от него. И Карел был уверен, что, сколько бы он ни ждал, Гаш никакой новой информации о брате не предоставит.
Взглянув на часы, он увидел, что до начала вахты второго офицера Клака еще оставалось время. Он знал, где в это время суток может быть второй офицер.
Карел вошел в столовую и увидел, что Клак обедает один. Встревоженный взгляд второго офицера остановился на нем, когда он вошел в комнату, и следовал за ним до тех пор, пока Карел не сел за его стол. Офицер тут же приветствовал его согласно традиции. – Что тебе надо, младший офицер по вооружениям? – пролаял Клак, склонившись над чашей, в которой шевелился гах.
– Я не могу связаться со своим братом, который служит на Кроносе. И командование не отвечает на мои запросы, – сказал Карел.
Второй офицер внимательно посмотрел на Карела, затем спросил. – Где служит твой брат?
– В разведывательном подразделении, криптографом, – ответил Карел.
Клак взглянул на него с симпатией, на которую клингон не обратил внимания. Не только воины могли служить Империи с честью.
– Прошло несколько месяцев с тех пор, как я или кто-то еще общался с ним, – сказал Карел.
– Ты говорил об этом с Гашем? – спросил Клак.
– Он не смог добиться результатов, – сказал Карел.
Второй офицер минуту подумал. – Возможно, я смогу помочь тебе, – произнес он. – У меня есть связи в командовании.
– Я был бы вам благодарен, – сказал Карел.
Это возбудило интерес Клака, его внимательные глаза тщательно рассматривали Карела. Карел подумал, что Клак был сильным и достаточно способным офицером, но было что-то в глазах этого клингона. Это не была откровенная ложь, какую он видел в глазах Гаша. Однако в выражении глаз Клака было что-то еще, что-то пока не понятное Карелу. Клак был лучшим командиром, чем жестокий Гаш, он также был умнее. Но еще не известно, не делало ли это Клака скорее более чем менее опасным.
– Если я помогу тебе связаться с твоим братом, я могу рассчитывать на твою благодарность, Карел, – сказал Клак.
Карелу было интересно, что от него могут потребовать, но он не стал спрашивать. Он просто кивнул и сказал. – Я служу Империи.
Когда клингон и Бенитес пришли на поминальную службу, комната для отдыха уже была заполнена людьми. В дальнем конце было сооружено возвышение с подиумом в передней части. С каждой стороны располагались фотографии Мэтьюса и Рейберна. Келл узнал в них снимки с выпускного вечера, устроенного после окончания подготовки.
Клингона в очередной раз удивили размеры комнаты. Он был впечатлен масштабами корабля и объемом пустых пространств, когда впервые оказался на борту, но по сравнению с пространством, предназначенным для отдыха, большинство остальных помещений корабля казались незначительными.
Персонал службы безопасности занял ближайшие к подиуму места. Келл и его сосед по комнате пробрались туда и остановились рядом с Сэмом Фулером, ожидая остальных. Через несколько секунд прибыли еще четыре члена их подразделения.
Земляне молчаливо кивнули друг другу. Клингон отметил, что их поведение во многом походило на поведение клингонов во время поминальной церемонии. Правда, конечно, не было посмертного крика, который должен был предупредить потусторонний мир о прибытии воина. Келл сожалел, что не смог выполнить этот ритуал сразу после смерти Мэтьюса.
Потом он осознал, каким одиноким он был среди этих землян. Если бы он умер среди них, как вполне могло случиться, кто откроет ему глаза и издаст посмертный вопль?
В этот момент он почувствовал на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидел Лесли Пэрриш, наблюдавшую за ним. Он кивнул ей. Она мрачно улыбнулась ему и отвернулась.
Прибыл капитан и взошел на платформу. Разговоры собравшихся тут же прекратились, и в зале установилось молчание, нарушавшееся только гулом двигателей.
Кирк несколько мгновений смотрел на присутствующих членов команды, затем начал. – Спасибо за то, что вы пришли, и хочу поприветствовать тех, кто слушает поминальную службу по корабельной системе связи. Я знаю, у многих из вас есть вопросы о том, как умерли энсин Этан Мэтьюс и энсин Эдуард Рейберн. Хотя детали нашей вчерашней миссии на Эксо III остаются засекреченными, я скажу вам, что смогу. Но сначала я хотел бы сказать о том, как они жили. Энсин Рейберн был на Земле чемпионом по бегу, атлетом, который мечтал о космосе с раннего детства. У него остались родители и три сестры. Во время подготовки в Звездном Флоте Рейберн показал высокопрофессиональное мастерство и заслужил высокие оценки по всем предметам.
– Энсин Мэтьюс в раннем возрасте оказался перед лицом трагедии. Остальные члены его семьи были убиты рейдерами во время нападения на их поселение. Мэтьюс выжил и был спасен персоналом Звездного Флота. Это определило его желание служить в силах службы безопасности Звездного Флота. Для него этот путь был длинным и трудным, он пытался найти себя в различных сферах деятельности Звездного Флота. Но все его инструкторы сходились в своем мнении о нем: Этан Мэтьюс был наиболее обязательным и преданным делу рекрутом, какого они когда-либо видели.