Креативное мышление
Прослушав доклад Слотердайка, я понял, что Слотердайк — это не Хабермас. Хабермас склонен к понятийному мышлению, а Слотердайк — к клиповому. Что характерно для понятийного мышления? То, что оно, обнаружив в себе логические пустоты, старается их скрыть, замазать, заполняя квазипонятийными языковыми структурами.
Клиповое мышление креативно, а креативное мышление не может быть системным. Это, скорее, лоскутное мышление, фрагментарное. Чем больше в нем пустот, тем больше в нем степеней свободы, подвижности. Ему нужны не логические переходы от одного фрагмента мысли к другому, а неожиданное «вдруг», игра метафор. Слотердайк, как сплавщик леса, прыгает с одного фрагмента мысли на другой, переводя их в движение, направляя поток к своей цели. Для Слотердайка важна не истина, для него важно исследовать пределы своей возможности мыслить иначе.
Рождение мира из духа чумы
В настоящее время существуют два подхода к решению глобальных проблем цивилизации. Один из них известен в виде «Докладов римскому клубу», другой именуется как «Русский космизм». В первом случае речь идет о нулевом росте цивилизации и перестройке субъективности. В другом людям предлагают переселиться в космос, ибо земля — это колыбель, но, по словам Циолковского, нельзя вечно жить в колыбели.
И в том и в другом случае никому не приходило в голову искать код решения современных проблем цивилизации в ХIV веке, а Слотердайк его ищет и находит в том, что, на первый взгляд, может показаться пустой болтовней.
Чем славен ХIV век в Европе? Жорж Дюби в книге «Время соборов» пишет, что в это время в Европе кругом царило почти полное безлюдье. Европа по сравнению с Византией была бедна и провинциальна. Это был дикий мир. В ХIV веке по Европе пронеслась чума. Жить в ней стало невозможно. Этим и славится ХIV век в Европе.
Правда, и XI век Европы мало чем отличается от ХIV. В нем, по свидетельству хронистов, люди набрасывались друг на друга, многие убивали себе подобных и словно волки утоляли голод человеческим мясом. Нужда крепко держала человека в своих ежовых рукавицах.
Однако Слотердайк обращает внимание на то, что в ХIV веке появился Боккаччо с «Декамероном». На его взгляд, «Декамерон» — это не пустая болтовня, это событие, которое носит судьбоносный для Европы характер, а следовательно, и для всего человечества, так как в нем генерируется жизнеутверждающий взгляд на мир, раскрывшийся позднее в протестантизме, в эпохе Просвещения и в технических достижениях цивилизации. Поэтому-то Слотердайк и попытался раскрыть окружающий мир из духа эпидемии. В русской культуре его идея формулируется так: не было бы счастья, да несчастье помогло.
Замечу, что Слотердайк в некотором смысле прав в том, что философия — это вообще странная наука, ибо она наука об изнанке мира, о том, понимание чего требует метанойи, перестройки ума, иной фокусировки взгляда. Вот такой перестройкой взгляда и занят был Боккаччо. Что мы знаем о новеллах Боккаччо? То, что это очень фривольные рассказы. Профессор Слотердайк же смотрит на «Декамерона» иначе.
Пример. Что мы делаем, когда ребенок плачет? Мы ему говорим: смотри, птичка пролетела. Ребенок смотрит и перестает плакать. А что делает Боккаччо во время чумы? Да то же самое. Он своими рассказами переводит читателя из одного состояния в другое. Он поднимает настроение. Вокруг свирепствует чума, лежат трупы, а Боккаччо фиксирует взгляд читателя на ином предмете, он говорит: прохожий, живи, не унывай. Жизнь непрерывна, и в мире все еще только начинается. Вот эту философию утешения и надежды и находит Слотердайк в «Декамероне» Боккаччо, в котором согласно Слотердайку берут начало теплые воды ренессансного Гольфстрима и с тех пор омывают берега Европы. В результате над Европой воссияло солнечное утро, а чтобы это утро всегда оставалось солнечным, Слотердайк придумал теорию перманентного Ренессанса.
Ренессанс для неевропейцев
Суть этой теории проста: он полагает, что за одним утром обязательно последует другое солнечное утро, за одним открытием будет другое открытие, и так будет всегда. Только роль Боккаччо теперь выполняют средства массовой информации.
Но здесь напрашивается вопрос, а на чем основана такая уверенность. Слотердайк, видимо, не знает истории одной несчастной курицы, которая думала, что живет в лучшем из возможных миров. Два раза в день, утром и вечером, во дворе появлялся хозяин и насыпал ей зерно. И вот однажды он появился, но в руке его было не лукошко с просом, а топор, и вечная тьма накрыла Галилею курицы.