Костя замолкает.
Знает ли он о том, что находится на конечной станции? Могу ли я рассказать ему о том, что уже была на ней? Пожалуй, рассказать бы стоило, но я боюсь его реакции. Мое молчание может быть воспринято им желанием обмануть его, ввести в заблуждение. Просить о помощи, а самой… Иметь на руках ровно столько жетонов, сколько нужно для «покупки» обратного билета…
Все же иногда правду лучше умалчивать. Во всяком случае, до определенного момента.
— К нам приставили Вано. Князь оценил мои способности… Благодаря отцу я был хорошо знаком с оружием, — поясняет Костя.
Твой брат, скорее всего, тоже, если вспомнить и о пистолете, и о шоу, которое он устроил. Теперь понятно, откуда Тихоня взял оружие. Наверняка в их доме хранится целый арсенал различных пушек и ножиков. Так, на всякий случай. Мало ли пригодятся при апокалипсисе?
Мне хочется надеяться лишь на то, что у Костиного отца имелась соответствующая лицензия на хранение и использование подобных «игрушек» для больших мальчиков.
— Поэтому меня и моего друга отправили на разведку города. Первые два месяца все было нормально. Вылазки, кое-какие трофеи, новые пометки на картах. Нам казалось это какой-то игрой. Будто мы очутились в виртуальной реальности, где все максимально реально.
Весело, наверное, парням попасть в такое место. Настоящие компьютерные стрелялки! А вот я бы хотела попасть на необитаемый остров. Кокосы, бананы, море, солнце и никаких аборигенов-каннибалов. И никакой опасной живности. И насекомых. В общем, чтобы остров, в самом деле, был необитаемым. Я бы на нем так похудела… И загорела бы.
— А потом случился первый сбой, — говорит Костя, прервав мои мечтания об отдыхе в земном Раю.
То есть как «первый» сбой?
— Свет уже отключался? — спрашиваю я.
— Да. Но буквально на минуту. Это было похоже на перезагрузку. Если бы системы отключились ночью, то никто бы и не заметил. Но электричества не стало утром, во время завтрака.
— Но это было два года назад, так?
Почти два года, если хорошо все подсчитать. Сейчас была весна, а это значит, что Костя в Клоаке находится чуть больше полутора лет.
— Система жизнеобеспечения Клоаки много раз давала сбои. Но так, как сегодня… Это впервые. И это плохо.
Это очень плохо.
— А что Князь? Раз он тут главный, то он и должен думать, как решить эту проблему.
— Он и думает. С самого первого отключения.
Оказалось, что именно первый сбой и стал одной из множества причин, по которым Костя и Князь повздорили.
— Он испугался того, что система полностью прекратит функционировать. Поэтому после первого отключения Князь ощутимо урезал наши ресурсы. Мы ели один раз в день, на человека выдавалась бутылка в пол литра воды. И если отсутствие еды еще можно было пережить, то вода… Без нее было тяжелее всего. В лагере начинали поговаривать о том, что Князя пора сместить с его «должности».
И не ты ли стал тем, кто толкнул эту мысль душегубам?
— Нет, это был не я.
— Я что, вслух спросила?..
— Нет, но твой вопрос был очевиден. Я ведь уже говорил о том, что пытался саботировать против Князя остальных. Не я был тем, кто продвигал такие мысли, но я стал тем, кто их поддерживал.
— А твой друг?
— Он… На тот момент он был заодно со мной. Впоследствии оказалось, что я ошибался.
Костя поднимается с пола.
— В чем дело? — спрашиваю я, собираясь подняться следом за ним.
— Ни в чем. Устал сидеть, — отвечает мне Костя. — Так… На чем?..
— Твой друг тебя предал, — подсказываю я, оставаясь на месте.
Лишь после я понимаю, как жестоко это прозвучало.
— Да, ты права. Наша мини-революция не удалась. В частности из-за моего друга, решившего все рассказать Князю. Правда тогда я еще ни о чем не знал. Князь… С предателями он быстро расправляется. Не будь я на месте тех, от кого нужно было избавиться, я бы даже восхитился его хладнокровию и решительностью. Но…
Но жертвой Его царского величия должен был стать ты, да?
— Когда я понял, что все пропало, я сбежал из лагеря.
— Только ты?
— Мой предатель-друг нашел меня у водоканала спустя несколько дней, — произносит Костя, и в его голосе явно чувствуется раздражение. — Он сказал мне, что тоже сбежал, и предложил вместе искать жетоны. Но на этот раз уже лично для себя.
И я догадываюсь, чем закончились их поиски.
— Он обворовал тебя?
— Да. Однажды я проснулся и обнаружил, что и он и собранные нами жетоны пропали. Все. А их уже было четырнадцать.
Он же мог оставить лишние. Зачем забрал все?
— Я бродил по городу, пытался его найти, но не смог. Не знаю, выбрался ли он из Клоаки или с ним случилось что-то еще…
— Я думаю, он выбрался, — произношу я. — Твой брат ведь как-то узнал, где ты, верно? И… Слушай, наверняка и твой брат знает способ… Точнее он знает место… Как бы…
— Он должен знать, как спастись отсюда, — заканчивает мои несвязные мысли Костя. — Я надеюсь на это. Но чтобы узнать наверняка, нам нужно вызволить его из лагеря. А в такой темноте…
Я слышу рядом с собой шаги. Костя подходит к окну.
— Ничего не видно, — констатирует он.
Это и так понятно.
Я все же встаю с пола, потягиваясь и разминая затекшие ступни.
— Нам ведь не выбраться, да?
— Не выбраться, — говорит Костя. — Поэтому, давай узнавать друг друга получше.
— А-а?..
Он хотя бы осознает, как это прозвучало?
— Я о себе рассказал…
— Ты только сказал, что неудачно сходил на футбольный матч, — перебиваю я его. — Это называется «о себе рассказал»?
— А что тебе хочется узнать? Рост…кажется около метра восьмидесяти трех. Вес… Не помню, когда вообще последний раз взвешивался. Группа крови: вторая отрицательная. Это так, на всякий случай. Учился всегда хорошо, работал в банке. Сходил на футбольный матч и оказался здесь. Умение: обращение с оружием. Слабые стороны: аллергия на цитрусовые. Твоя очередь.
— Ты ведь…не думаешь, что я тебе свой вес назову?
На мой вопрос Костя громко смеется.
— Все, что касается веса, роста, объемов и размера одежды ты можешь умолчать.
Костя вновь хмыкает. Или улыбается. В темноте сложно определить, что именно означает произнесенный им вздох.
— Скучно тебе было все это время, да? — спрашиваю я.
— О чем ты?
— Я это еще при первой встрече заметила. Ты тогда становился разговорчивым, а когда одумывался, вновь превращался в сталкера.
— В сталкера… Хорошее же обо мне сложилось впечатление…
Я рассказываю Косте обо всем, что смогла вспомнить. Благо новости я читаю чаще учебников и смешных историй в социальных сетях. Еще я ощущаю себя путешественником во времени, посвящающего неандертальца в секреты будущего.
— Я… Многое я пропустил…
— Да, достаточно. Но у тебя еще будет шанс все наверстать, — говорю я, стараясь подбодрить его. — Что первым делом сделаешь, когда окажешься дома?
— Что сделаю…
Костя задумывается.
А что сделаю я, когда вернусь? Пожалуй, пойду в автошколу и сдам экзамен на права, чтобы больше никогда не спускаться в метро. Машины у нас в семье две, одна еще и на автомате. Так что… Прости, мама, придется мне твою мармышку экспроприировать.
Думая о родителях, я ощущаю колющую боль в груди. Я в семье была единственным ребенком, из-за чего мне всегда говорили, что если со мной что-нибудь случится, то жизнь родителей на этом и закончится. Я не хочу представлять себе то, что сейчас творится в моем доме. Но я твердо решаю выбраться из Клоаки. Любым способом.
Даже самым неправильным.
— Я пойду в какой-нибудь фаст-фуд и закажу себе там все меню. Вот абсолютно все, — произносит Костя, и я слышу, как урчит его желудок. — От одной мысли о гамбургерах и картошке у меня язык сводит.