— А у нас утиных яиц днем с огнем не сыщешь. Там будет в изобилии жеруха и всякая зелень. Возможно, и лен там растет.
— Только вот до пивной далеко. Наверное, Джо снова начнет варить пиво дома.
— Да! Вероятно, вместе с Муту будут варить.
— Здорово! — Химайма расплылась в улыбке. — По субботним вечерам станем приглашать всех к себе. Комната большая, каждому найдется местечко. Зажжем яркий огонь!
— Если они выгодно продадут лес, можем потом купить холодильник. Станем делать снежные шарики[19] для ребят.
— Не нужно будет платить за квартиру!
— Купим большущее радио. И много пластинок.
— Никто не будет ворчать и жаловаться, если пошумим немножко.
Непривычным и странным было это волнующее чувство при мысли о том, что они могут надеяться в будущем на что-то хорошее.
— С тех пор как Муту рассказал об этой земле, я всем говорю, что мы скоро уедем, — сообщила Полли.
— Лопаются, поди, от зависти!
— Еще бы! Вряд ли найдутся такие, кому не хочется унести отсюда ноги.
— А как хорошо будет выбраться из этих джунглей снова на равнину! Видеть по утрам, как поднимается солнце. Знать, что выстиранное белье обязательно высохнет. Подумать только — с первого дня, как мы сюда приехали, ни одна вещь не просыхает.
— И у нас тоже. Как только переедем в Матити, заставлю Муту сделать одну из этих вертушек для сушки белья, что поворачиваются на ветру.
— Дети смогут в маорийскую школу ходить. А в здешней школе… Чем только дети тут занимаются! Похоже, мой Санни ничего не знает.
— Вот, вот. И Вилли тоже. Если Муту удачно продаст лес, мы пошлем Хайнемоа в одну из этих знаменитых женских школ в Окленде… имени королевы Виктории или в этом роде.
— Красота! — крикнула Хайнемоа из соседней комнаты.
— Ты что там делаешь? — спросила Полли.
— Что же, по-твоему? Шью платье для сегодняшнего вечера. Ты согнала меня со стола, вот я и устроилась на постели.
Полли понизила голос.
— Ей только на пользу пойдет, если мы уедем отсюда, — доверительно сказала она. — Чему хорошему научится девушка в таком месте? Да ничему! Сидят за картами, судачат о мальчишках. А что тут за ребята? Нет, ей обязательно надо уехать отсюда.
— Да, да, — кивнула Химайма. — Ты ведь слышала, что случилось с девочкой Беллы?..
Муту неторопливо пересек выгон и пробрался через проволочную изгородь за домом.
— Вилли! — крикнул он. — Убери башмаки с крыльца!
— А вот и старик, — объявила Полли. — Да еще не в духе.
Вилли, перевернув велосипед вверх колесами, смазывал цепь и не двинулся с места.
— Да это мои сандалии, — пробормотал он.
— Если еще раз бросишь их на самой дороге, получишь взбучку!
— Да это мои сандалии…
— Неважно. Убери!
Муту оставил башмаки у порога и вошел в комнату.
— Тена кое[20], Химайма. Рад видеть тебя. А Джо где?
— Скорее всего в пивной.
— Не мешало бы и мне пойти туда. Черт побери! Как я голоден!
— В кастрюле кусок грудинки, — откликнулась Полли.
Муту пристально посмотрел на нее.
— Э? А где мидии?
— Мы их съели.
— Как?!
— Ну а что, по-твоему, мы должны были делать с ними? Целый день на них любоваться?
— Черт… Мой желудок целый день напоминал мне о них. Неужели не оставили мне хоть немного?
— Пошарь в шкафу.
Муту открыл шкаф и достал из него эмалированную чашку с оббитыми краями.
— Ага! Ну и прекрасно!
Он вынул из ящика нож, присел к столу и начал вскрывать створки раковин, высасывая из них сначала сок, а уж потом съедая содержимое.
— А что ты так волнуешься, муженек? — поддразнивая Муту, спросила Полли. — Вот заживем на своей земле в Матити, и ты сможешь, если захочешь, хоть каждый день ходить на берег и добывать сколько угодно и мидий, и пауа…
— …и кина… и пипи[21]… и камбалу, — добавила Химайма.
— Красота! И тохероа[22], если повезет. Когда-то там водилось много тохероа. Химайма, а ты полакомилась мидиями?
— Да. Вкусно! В последнее время мне что-то нездоровится, вот и тянет на солененькое.
— Трудно долго обходиться без морской пищи, — заключил Муту. — Вот чем плохо здесь, вдали от моря. Эти мидии нам попались первый раз за весь год.
— Ма, покажи отцу письмо! — крикнула Хайнемоа.
Полли вскочила.
— Сегодня пришло из земельного суда.
— Э! Где оно?
— Вот. Ты думаешь, мы его прячем?
— С моими счетами поступай, как знаешь. А мою настоящую почту подавай мне сразу, как только я прихожу.