Смешки становились громче. Мистер Скотт посмотрел на детей и сказал:
— Можешь не отвечать сегодня, Эруа. После каникул ты, наверное, сумеешь нам что-нибудь рассказать.
Измученный, усталой походкой Эруа вернулся на свое место.
— Эруа, возьми свои учебники и сядь, пожалуйста, за парту к Ребекке.
Снова смешки. Эруа взял с парты учебники и пересел к Ребекке, поближе к печке. Ребекка смотрела в сторону, делая вид, что не замечает его.
— Достаньте тетради по арифметике.
Наконец-то на него перестали обращать внимание. Ребекка с улыбкой повернулась к нему:
— Хорошо здесь, у печки, правда?
Он кивнул.
Дети решали в уме арифметические примеры с доски, а затем взялись за задачки. Эруа ломал голову над цифрами, мучительно стараясь решить примеры.
— Помочь тебе? — спросила Ребекка. Волосы ее сегодня были заплетены в косички, большие глаза сияли.
— Не надо, я и сам могу.
Мистер Скотт взял желтый мел, чтобы написать на доске ответы.
— Отложите карандаши. Поменяйтесь тетрадями. Приготовьтесь проверять. Чарли решит первый пример.
Чарли поднялся.
— Восемь плюс семь будет пятнадцать. Пять пишем, десять в уме.
Эруа всегда забывал, что надо оставлять цифру в уме. Он посмотрел на свои дурацкие ответы и прикрыл тетрадь ладонью.
— Сказали тетрадями поменяться, — напомнила ему Ребекка.
— Вот еще, буду я меняться!
— У тебя первый пример вышел?
— Еще бы! — Он сделал вид, что старательно выводит цифру.
Все по очереди давали ответы. Когда подошел черед Эруа, мистер Скотт с минуту задержал на нем взгляд, а потом обратился к соседнему ряду.
— Мэйвис?
Что в мистере Скотте ему еще нравилось, так это то, что он никогда не приставал с вопросами и никогда не придирался. Когда он только начал у них преподавать, он иногда спрашивал Эруа, но класс при этом всегда начинал хихикать, и уже через неделю он оставил Эруа в покое. Мистер Белл в прошлом году вечно устраивал из этого целый спектакль. Он задавал Эруа какой-нибудь пример и начинал его изводить: «Подумай, мальчик, подумай, не мог же ты забыть все. Что-то ты, наверное, запомнил». Класс покатывался со смеху. Эруа сидел за партой и ухмылялся, чтобы показать, что и ему тоже смешно. При мистере Белле эта глупая ухмылка никогда не сходила у него с лица.
— Все возьмите свои тетради. Подсчитайте правильные ответы. Ну… У кого все двадцать правильные, поднимите руки!
Эруа высоко поднял руку. Мистер Скотт оглядел класс.
— Молодец, Чарли. Ты опять, Эдди… хорошо. А, Мэйвис… — Он увидел поднятую руку Эруа, но промолчал и посмотрел в другую сторону.
— Теперь у кого одна ошибка, поднимите руку!
Щеки Эруа пылали.
Учитель собрал тетради по арифметике. Взглянув на Эруа, он сказал:
— Постарайся писать цифры поотчетливее, мальчик. И пользуйся линейкой, когда линуешь тетрадь… Кстати, в следующий раз не забудь поменяться тетрадями. Понял?
— Да, сэр.
Дети за ближайшими партами улыбались и вытягивали шеи, стараясь не упустить ни одного слова.
— Выньте тетради по письму.
Учитель указал на доску.
— Вот перед вами слова «громко» и «лаять». Интересно, кто из вас может употребить оба слова в одном предложении? Но прежде всего, что такое предложение? Поднимите руки!
Эруа смотрел, сколько рук поднялось. Он знал, что мистер Скотт не спросит его, поэтому поднял руку, чтобы показать всем, что он тоже знает.
— Энни!
— Предложение — это когда слова, взятые вместе, образуют смысл.
— Правильно. Ну а теперь кто соединит «громко» и «лаять» в одно предложение?
Учитель направился к печке. Оглядывая учеников, изучая их лица, он обычно ставил ногу на приступку парты, за которой сидел Эруа. Делал он это по рассеянности, и дети всегда с интересом ждали этого момента.
— Ну смелее, неужели никто из вас не может придумать подходящее предложение…
В классе водворилась внезапная тишина. Все смотрели не на учителя, а на его ногу. Это смутило мистера Скотта, и он тоже посмотрел вниз. Эруа, вынув из кармана носовой платок, усердно начищал им башмак учителя.
Раздался взрыв смеха. Дети в дальнем углу вскочили с мест и кинулись смотреть.
Мистер Скотт поставил ногу на пол.
— Эруа, носовой платок предназначен не для этого, — сказал он.
Все утро, на каждой переменке и даже за завтраком Эруа слышал, что ребята из его класса рассказывали ребятам из других классов о том, как он начищал своим носовым платком башмак учителя. Они неизменно подчеркивали, что сделал это Эруа, а не кто-нибудь другой, чтобы кто чего не подумал. И то один мальчик сказал: