– Ты? - Маг морщится, силится вспомнить и не может узнать.
Но синий «лендровер» летит по шоссе. С громилой за рулем. Погасшая прикушенная сигаретка. Наверное, очень характерный прикус. Криминалистический. Может, выплюнет на дорогу? А что это даст?..
Снимки получились на славу. Только семь кадров пропало. Глава «Тайные знаки клана». Но он и так знает их…
Мирчерт стоял с завязанными глазами посреди зала. Три узких клинка остро кололи его обнаженную грудь.
– Вы по-прежнему жаждете перейти в свет? - спросил его беззвучный голос, родившийся, казалось, прямо в мозгу.
– Да, достопочтенный, - так же мысленно ответил он, и губы его не шевельнулись.
Кто-то резко сорвал повязку с глаз его, и он тотчас же зажмурился от яркого огня многих свечей. Смотрел потом сквозь мигающие ресницы, пока не привыкли глаза. Три кавалера в завитых напудренных париках опустили шпаги. Стоявший посередине отступил в сторону. Муаровые банты на его ботинках лоснились в отблесках свечей. Три серебряных семисвечника сверкали на мраморном алтаре. Свечи догорали - церемония близилась к концу. Кавалеры-ассистенты попятились и отошли назад - каждый к своей колонне по обеим сторонам алтаря. В два человеческих роста были колонны, и коринфские капители их не достигали сумрачного свода. Они поддерживали пустоту. Когда пламя шаталось, на противоположной стене угрюмо высвечивалось почерневшее золото треугольника с лучами и глазом, неотрывно смотрящим на полуобнаженного человека перед алтарем. Кавалер посредине легко оперся об эфес, и тонкий клинок упруго согнулся. Голубоватой змейкой, окрашенной желтым огнем. Пахло разогретым воском и ладаном. Лиловые тени перебегали с камзола кавалера на жабо, похожее на взбитую тускнеющую пену, прорезанную тяжелой магистерской цепью.
– Брат, нет ли чего-нибудь между вами и мною? - мысленно спросил мастер.
– Есть, достопочтенный, - молча ответил Мирчерт.
– Что же такое, брат?
– Тайна, достопочтенный.
– Какая это тайна, брат?
– Масонство и каменщичество, достопочтенный.
– Итак, вы, я полагаю, масон?
– Таким меня считают и принимают братья и товарищи, достопочтенный.
– Почему сделались вы масоном?
– Для тайны, достопочтенный, и чтобы из мрака тотчас перейти в свет.
– Есть ли у масонов тайны?
– Есть много, и высокой цены, достопочтенный.
– Где сохраняют они их?
– В своих сердцах, достопочтенный.
– Кому они доверяют их?
– Никому, кроме братьев и товарищей, достопочтенный.
(Синий «лендровер» свернул на боковую дорогу.)
Свет зашатался от внезапного порыва ветра. Неясный стон прокатился по залу и умер в каменных арках.
– Что такое тайна масона?
– Знаки, приметы и особые слова, достопочтенный.
– Скажите, прошу вас, каким человеком должен быть каменщик?
– Это должен быть человек, родившийся от свободной женщины, достопочтенный.
– Где вы сначала готовились сделаться масоном?
– В моем сердце, достопочтенный.
– Как готовили вас?
– Я не был ни раздет, ни одет, ни босой, ни обутый, с меня снят был всякий металл, я был с завязанными глазами, с веревкой на шее. Тогда меня повели к дверям ложи в неподвижно-подвижном положении, под руку с другом, в котором я узнал потом своего брата.
– Как вы могли узнать, что тут была дверь, когда у вас были завязаны глаза?
– Потому что нашел я сначала стену, а потом получил допуск, достопочтенный.
– Как получили вы допуск?
– Тремя сильными ударами, достопочтенный.
– Что вам сказано было изнутри?
– «Кто там?»
– И что вы ответили, брат?
– Человек, который желает получить и просит участия в благах этой достопочтенной ложи, посвященной святому Иоанну, как это сделали до него многие братья и товарищи.
– Почему вы надеялись получить это участие?
– Потому что я родился свободным и пользуюсь доброй славой.
– Что вам сказали на это?
– «Войдите».
– Как вы вошли?
– По острию меча, или копья, или другого военного оружия, которое приставили к моей обнаженной груди.
(Сидевший с шофером клавалер обернулся и, перегнувшись через спинку, больно ударил Мирчерта рукояткой пистолета. «Не вздумай выкинуть какую-нибудь штуку», - предупредил он связанного по рукам и ногам человека. Синий «лендровер» взял подъем и свернул в узкую пальмовую аллею.)
– Братья! - сказал мастер. - Помолимся Великому и Всеобщему Архитектору мира и Строителю человека о благословении всех наших предприятий, о том, чтобы новый друг стал нашим верным братом, чтобы ниспослал он мир и милость и сделал нас причастными к божественной природе.
Тихий хор братьев хлынул из темноты. И оборвался вдруг.
– О чем спросили вас, когда дали вы обязательство?
– «Чего вы желаете больше всего?»
– Как ответили вы?
– «Быть приведенным к свету», - ответил я. - С глаз моих сняли повязку, и я увидел себя перед братьями, направившими в грудь мою обнаженные мечи.
– И что еще увидели вы?
– Библию, наугольник и циркуль - три великих светильника масонства. Библия управляет нашей верой, наугольник делает прямыми наши действия, циркуль соединяет нас со всем человечеством.
– И что еще увидели вы?
– Три свечи - три меньших светильника масонства. Свеча-солнце управляет днем, свеча-луна управляет ночью, а свеча-мастер управляет ложей. Затем мастер взял меня за правую руку и дал мне прикосновение и слово новопринятого ученика.
«Прикосновение, которым братья ученической степени узнают друг друга, состоит в том, что надо ногтем большого пальца прикоснуться к правому суставу правой руки брата. Слово есть Иакин, произносимое братьями раздельно и по очереди: первый говорит «Иа», второй - «кин». Ученик должен знать и другое слово - «Боаз», без него нет двуединства столбов волшебных Соломонова храма. Наконец, знак ученической степени - правой рукой горизонтально провести у шеи. Если будете знать это, братья всегда узнают в вас брата, куда бы ни забросила вас судьба. На каком бы языке ни говорили братья, они всегда распознают друг друга»(Кельнская грамота, 1535 (считается подложной)).