И представьте себе, подвиг Кинко был оценен в пятнадцать тысяч таелей, то есть в сто тысяч франков! Сын Неба в порыве великодушия послал ему означенную сумму вместе с помилованием.
Я не берусь описывать радость, ликование и всеобщий восторг, которые вызвала эта новость. И ни один язык в мире, даже китайский, со всеми его цветистыми оборотами, метафорами, не в силах выразить чувств хорошенькой Зинки Клорк.
А теперь, с позволения читателей «XX века», расскажу в нескольких словах о моих спутниках.
Фульк Эфринель и мисс Горация Блуэтт, поспорив из-за процентов, упомянутых в брачном договоре, развелись через три дня после приезда в Пекин. Словно и не было свадьбы, отпразднованной в поезде Великой Трансазиатской магистрали! Да поможет Бог сухопарой маклерше закупить в Китае побольше волос, а практичному маклеру — усадить искусственными зубами челюсти всех подданных Сына Неба!
Майор Нольтиц деятельно занимается в Пекине организацией госпиталя за счет русского правительства. Когда пробил час разлуки, я почувствовал, что оставляю в этих далеких краях друга.
Господин и госпожа Катерна, проведя три недели в столице Поднебесной империи, уехали в Шанхай, где с успехом начали выступать во французском театре.
Незадачливый турист, барон Вейсшнитцердерфер — в последний раз выписываю эту нескончаемую фамилию —- не только опоздал на пароход в Тяньцзине, но и через месяц пропустил его в Иокогаме. Затем, спустя шесть недель, он потерпел крушение у берегов Английской Колумбии и, наконец, попал в железнодорожную катастрофу на линии между Сан-Франциско и Нью-Йорком. В результате ему не без труда удалось закончить кругосветное путешествие... в сто восемьдесят семь дней вместо тридцати девяти.
Пан Шао остался все тем же парижанином у себя дома. И каждый раз, когда молодой китаец приезжает во Францию, мы вместе обедаем у Дюрана или Маргери. Что же касается доктора, то, следуя предписаниям Корнаро, он довел свой рацион до одного яичного желтка в день и тем не менее не теряет надежды прожить до ста двух лет, по примеру благородного венецианца.
Сэра Фрэнсиса Травельяна, от которого так и не дождался ни извинения, ни сигары, я больше никогда не видел.
А знаменитый разбойник, Фарускиар, по всей вероятности, вышел из состава правления Великой Трансазиатской дороги и перенес свою плодотворную деятельность в Монгольские провинции. Я не слышал, чтобы его поймали и повесили.
Наконец, Кинко. Нечего и говорить, что он женился на Зинке Клорк. Мы все присутствовали на их свадьбе, очень пышной и парадной, и если Сын Неба щедро вознаградил молодого румына, то девушка получила прекрасный подарок от пассажиров поезда, спасенного ее избранником.
Вот правдивый и точный рассказ о путешествии из Тифлиса в Пекин. И пусть редакция «XX века» выразит мне удовлетворение, несмотря на некоторые промахи и ошибки, за честное выполнение репортерских обязанностей.
Проведя три недели в Пекине, я вернулся во Францию морским путем.
И наконец, остается сделать последнее и очень неприятное для моего самолюбия признание. На следующий день после приезда в столицу Поднебесной империи меня ждал ответ на телеграмму, посланную из Ланьчжоу:
Клодиусу Бомбарнаку
Пекин Китай
Редакция «XX века» поручает своему корреспонденту Клодиусу Бомбарнаку принести поздравления и благодарность доблестному и отважному Фарускиару.
Но так как я избавил себя от неприятности отвечать на эту телеграмму, то решительно утверждаю, что она не дошла до адресата.
Кловис Дардантор
ГЛАВА I,
в которой герой нашей истории еще не будет
представлен читателю
Оказавшись с Жаном Таконна в Сете, куда их доставил поезд «Париж — Средиземное море», Марсель Лориан спросил спутника:
— А чем мы займемся до отплытия парохода?
— Да ничем, — ответил тот.
— А ты обратил внимание, что в путеводителе сказано, будто этот город довольно любопытен, хоть и построен позже, чем его порт в устье лангедокского[106] канала, проложенного еще при Людовике Четырнадцатом…[107]
106
Лангедокский — слово, производное от Лангедока — названия исторической области на юге Франции.
107
Людовик XIV (1638–1715) — с 1643 года король Франции, правление которого ознаменовало собой расцвет абсолютизма.