— Ну, кажется, это ему не преодолеть, доктор, — произнес Гарри еле слышно.
Марк поднял бутыль с раствором и посмотрел через нее на свет. В ней осталось всего половина. Он промолчал. Они направились в глубь вестибюля, где двери закупорил боль-шой по размерам участок клона.
— Ты что, снова хочешь обрызгать его раствором йода? — спросил Гарри.
— Нет, его здесь слишком много. На этот раз мы воспользуемся спиртом, после того как я создам заграждение.
Марк провел защитную линию, а затем сказал Гарри, чтобы тот вылил побольше спирта на слой клона.
— А потом мы его подожжем спичкой, -сказал он с угрозой.
— Но ведь его не берет огонь, — возразил Гарри, разбрызгивая спирт.
На клона спирт не произвел никакого впечатления Жидкость собиралась в углублениях его поверхности, кое-где стекала на пол.
— Я хочу заставить его отступить, чтобы нам расчистить пол возле одной из дверей, — ответил Марк.
Гарри зажег спичку и бросил ее на зеленоватую массу.
Когда пламя вспыхнуло, клон дернулся и отпрянул, стараясь избавиться от жгучего пламени. Спирт горел синеватым пламенем, но недолго и погас. Резкий, едкий запах вызвал слезы у Марка и Гарри, в их горле першило Они отогнали клон на три фута, после чего Марк провел линию йодным раствором, и они смогли подойти к двери. Марк постучал в нее.
Она чуть приоткрылась, и они с трудом в нее протиснулись. Ее нельзя было открыть больше из-за того, что все помещение было плотно забито людьми. Там были три большие комнаты, построенные с таким расчетом, чтобы их можно было, убрав перегородки, соединять в одно помещение. Сейчас так и было сделано. Марк лихорадочно осматривался, ища Эди, но ее там не было видно.
Человек в белом халате лет сорока, с загорелым лицом протиснулся к Марку. Это был доктор Алмквист. Как он сказал, ему было поручено техническое осуществление операции. Где мисс Хэмпстед? Он не имеет ни малейшего представления. Он вообще не знает, кто где находится. Им говорили, что эвакуация закончится в час тридцать самое позднее. После назначенного времени прошло два часа, а ведь и на других этажах есть люди, сидящие в осаде.
— Как вам удается держаться? — спросил Марк
— По внутренней связи была передана инструкция в случае появления этой твари баррикадировать двери. Они металлические, как вы знаете, а все щели законопачивать простынями или еще какими-либо другими материалами из хлопка, пропитанными раствором йода.
— Чего они не сказали, — продолжал он, — так это, как мы должны выбраться из забаррикадированных комнат, а также, что надо сделать для того, чтобы выйти на крышу и быть поднятыми на вертолетах, что мы должны делать, когда здание будет разваливаться на куски. Наверное, сидеть и ждать. Но вы-то ведь прошли? Может быть, эта чертовщина скрылась?
Марк коротко объяснил ему все, как было. Он только не сказал, что крики из детского отделения были единственными, которые слышались в здании. Он оглядел помещение, в котором было человек семьдесят пять или восемьдесят, и спросил:
— Сколько здесь больных?
— Большинство. Мы первыми подняли на крышу лежачих, потом была очередь тех, которые передвигались на колясках. Когда с этим покончили, было опасно дожидаться на крыше, поэтому мы разбрелись по разным отделениям.
Доктор Алмквист нервно рассмеялся и стал ворошить свои рыжие волосы рукой, пальцы которой дрожали.
— А эта гадина уже была на крыше в это время, понимаете!
Марк думал о том, не захватил ли клон уже все это здание.
— Доктор, вот что мы должны будем сделать. Гарри и я расчистим дорогу к пожарной лестнице, она ближе всего находится от этого помещения. Вам нужно переправить этих людей на два лестничных пролета выше на крышу солярия Седьмого южного отделения. Оттуда мы подадим сигнал вертолетам, чтобы они нас забрали. Но не начинайте эвакуацию до тех пор, пока мы вам не свистнем, поняли? Есть у вас еще раствор йода?
В отделении нашлось еще два литра раствора, и Марк забрал их с собой.
Им понадобилось полчаса, чтобы расчистить путь для эвакуации осажденных больных и доктора. Когда последний из больных был доставлен на затопленную дождевой водой крышу солярия и вертолет улетел с первой партией больных, Марк повернулся к Алмквисту и спросил:
— А почему вы остались? Вы же педиатр, не так ли?
Алмквист опустил голову, а потом взглянул на Марка со смущенной улыбкой.
— Знаете, мне сейчас тысяча лет, а у меня еще трое парализованных детей.
Он отвернулся к группе детишек, мокнувших под дождем в ожидании своей очереди, и лицо его просветлело. Марк ничего не сказал, потом резко отвернулся и пошел к входу в здание.
— Я все-таки должен найти Эди, — сказал он Гарри. — А ты лучше побудь здесь и постарайся улететь со следующим вертолетом.