— А зачем вы мне это рассказываете?
— А вы и так слишком много знаете.
— Да не говорил он мне ничего.
— Не говорите. А про ельцинский бэтээр он вам ничего не говорил?
— Ни про бэтээр, ни про паровоз Ленина, ни про автомобили Брежнева.
— А между тем это интересная история.
— Так вы расскажите. Надо же как-то время убить.
— Это вы его убиваете. А я на службе.
— Солдат спит, служба идет. Вы в каком звании?
— А вот этого я вам не скажу. Или скажу, если хорошо попросите, и не сейчас.
— А это что, так важно?
— Важно, некоторым образом. Так вот. Борис Николаевич живо интересовался своим президентским полком. Бывал там, беседовал с ребятами. Присутствовал на полигоне, во время стрельб. Делал подарки. Это он так называется — полк. А на самом деле подразделение гораздо более мощное и тонкое. Там самая новая техника. И вот ему очень приглянулся пушечный БТР-90. Он его осчастливил сидением внутри, пришел в восторг от автоматики и комфорта. Потом как бы забыл. Бэтээры эти были на вооружении только у полка президентского. Вещь, нужно сказать, изумительная. И вот вдруг Старик сообщает, что у Дудаева появилась такая машина. То есть с почтового ящика, минуя Грузию и Азербайджан, прямым рейсом в аэропорт шейха Мансура. Далее начинается охота за бэтээром. Машину с глаз долой убрали с театра военных действий. Но это же, грубо говоря, танк. Не иголка. Старков вывел на него десантников под Старым Ачхоем. Это апрель девяносто шестого года. Операция получилась. Потом бэтээр ушел на площадку под Моздоком, а оттуда — к месту постоянной работы. То есть опять же в Москву. Машина новая, не стреляная. Находилась в резерве, для выполнения срочной и необходимой работы. Но необходимость так и не состоялась.
— А давно Старков там был?
— Он служил у Дудаева в части. Еще в Эстонии. Поэтому ему легче было вписаться в игру. Принял мусульманство. Учился в диверсионной школе, потом в другой. На операции ходил, и чтобы не вызвать подозрений, взрывал и убивал. Разведка — самое жестокое ремесло.
— А зачем все-таки мне это знать?
— Чтобы ненависть была. Без ненависти эту работу не сделать.
— Какую?
— Потом узнаете.
— Где Стела?
— Потом.
— Кто вы?
— И это потом.
— Как меня взяли? Где пассажиры самолета? Мы садились где-то?
— Дело техники. Про что он рассказывал?
— Он рассказывал про Буденновск.
— И Буденновск. Он тогда от рук отбился и полез в операцию. Но оказался прав. Его бы зачистили. А так он снова вошел в доверие. Людей внедряли много, но уцелели единицы. А тот, кто был в вертолете, работал со Стариком. Его личная агентура.
Но вернемся к нашим баранам. Потом ему удалось перекрыть поставку крупной партии тандемных боеприпасов к гранатометам. Они любую броню пробивают. Их в Чечне у русских так и не было до конца войны. А у чеченцев появились. Значит, русских танков сгорело все же меньше.
— Вы Старкова к ордену представите посмертно?
— Представляю не я. Да и грехов на нем много. Не будет ему ордена.
— Дальше-то что?
— А дальше слушай и ничего не запоминай. Забудь.
— Я это уже усвоил.
— От Старкова?
— По жизни. Чем меньше помнишь, тем больше зарабатываешь.
— Ага. Примерно так. Ну так вот. В девяносто первом году Боря готовил себе запасной аэродром. Официально потом была озвучена версия об Уральском правительственном бункере. На самом деле он должен был отсидеться у своего, скажем так, друга Дудаева.
— Вот здесь интересный вопрос напрашивается.
— И пусть напрашивается. Ответа пока не будет.
— Хорошо. Вы неплохой рассказчик.
— Готовился сразу после ГКЧП настоящий переворот. Зализывание ран и консолидация здоровых сил — прямой путь к гибели государства. А именно туда страну направили вожди оппозиции.
— И что?
— Это не ко мне вопрос.
— Не к вам, не к нему, не к другому. А к кому же?
— Придет время, узнаешь. Сил у Бори было маловато. И тогда в Чечне стали готовить площадку. Три передвижных узла правительственной связи. И все необходимое. Плюс там же под Бамутом стратегические шахты. Плюс вся инфраструктура защиты и подстраховки. Район был выбран изумительно. Плюс нефть. Плюс многое другое. Далее стали искать чеченца для выполнения правительственного задания. Его нашел Бурбулис. Потом генерала пустили в работу по всей программе. Он хотя и чеченец, но командир. Стратегические бомбардировщики под ним. Может континент снести. Если захочет. Это все чушь, что он думал о своем маленьком и гордом народе. Он выполнял задание руководства. И вот четвертого сентября девяносто первого года правительство Доку Завгаева устранено.