На краю мола меня уже ждали. Четыре жирных, лоснящихся ворона. То одним глазом косят, то другим, то третьим. Третьим? Да нет, ерунда какая-то… Я шикнул. Ноль реакции. Я задумался. Вороны и вороны, что я к ним привязался-то так? Это ведь даже не профдеформация, это же обычная паранойя уже. Гнать такую ерунду из головы нужно. Вот только чутьё-то ноет о том, что неправильные это вороны, не так с ними что-то. Я стряхнул с себя наваждение. Если что-то выглядит как ворон, ходит как ворон и косит глазом как ворон, то это должно считаться вороном до тех пор, пока не доказано обратное. Точка. И Ка.
Воздух чистый, видимость десять километров, скала с маяком отлично различима. Расстояние две тысячи семьсот семьдесят метров… хотя всё-таки ближе к восьмидесяти, наверное. Можно, конечно, паромом, но до ближайшего те же два километра и ещё пара кубов в марках — всё-таки обычно они на маяке не останавливаются. Собраться с мыслями, пять жэ в поясницу — и полетели. Левитация — для не умеющих считать тормозов. Пустая трата эфира. Не особо впечатляющая, к тому же.
Через минуту полёта под моими сапогами мягко спружинил мох. Я осмотрелся. За спиной — отвесный обрыв, впереди — аккуратно выровненная площадка где-то метров тридцать на сорок, кое-как вмещающая маяк с сопутствующими мелочами. Я прошёл к домику смотрителя и уже собирался постучать…
— Входите уже, Альфонс, я ждал вас.
Я разжал кулак, сжал дверную ручку и завис. К кому я попал? Откуда он знает моё прошлое имя? Для чего ждал меня? Стоит ли ставить щиты или уже поздно?
— Скорее, я специально для вас заварил один презанимательнейший отварчик от дядюшки Ли, и он уже прямо сейчас остывает.
Я стряхнул оцепенение и открыл дверь в то, что никак не тянуло даже на домик — максимум на тесную хижину, не нуждающуюся в искусственном свете даже ночью.
— Базилиск всеблагой, что с вашим лицом?! — воскликнул старик, сидевший внутри.
— Тяжёлый рок, о бытии которого я вынужден думать денно и нощно, — в тон вопросу ответил я. — А что с ним?
— Это же не ваше лицо.
Я тщательно ощупал лицо. Для начала своё. Сел к дастархану.
— Не понимаю, о чём вы, — пожал плечами я, поднимая пиалу.
— Что случилось с вашими волосами?
Вопрос поставил меня в тупик. По какой-то причине за всё время, проведённое в Клоре я ни разу не вспомнил о том, что вообще-то неплохо было бы побриться. Помнится, Джин при нашей первой встрече что-то пробрасывала вскользь про мой видок, но всё-таки…
— Где мои волосы? — подумал я вслух. Случайно, что симптоматично.
— Именно, Альфонс, — старик отхлебнул отвара, — поинтересуйтесь у Базилиска при случае.
— У кого?
Старик застыл, почти поставив пиалу на стол.
— Кажется, вам он уже известен под именем «Талос», — несколько секунд спустя закончил он.
Пиала с тихим стуком коснулась дерева. Я сосредоточенно изучал волнение на золотистой поверхности отвара. Василиск, василиск, василиск… он ведь точно не про куроящера сейчас. Что-то из времён Холодной войны? Что-то связанное с универсальными искинами. Или нет. Вот кто ж знал, что меня однажды занесёт во времена, полностью лишённые Интернета. С другой стороны, место в памяти тоже не резиновое. Надо бы Талоса потрясти. А пока:
— Прошу прощения, уважаемый, но я до сих пор не знаю, как к вам обращаться.
— Хронолог, — старик слегка прищурился.
— Я бы предпочёл обращаться к вам по имени, если это не слишком затруднительно.
— Тогда — Хронолог Маяка, — старик медленными движениями начал разглаживать длинную, тонкую бороду. — Моё имя оказалось столь несущественным, что его не упомню уже даже я.
— Что же… Хронолог, — я сделал глоток отвара. Автоматической реакцией было ответно-встречное представление, но с этим собеседником всё с самого начала пошло как-то вкривь и вкось. — Я исполняю решение Конклава…
— Давайте уже опустим этот душный официоз. Мне прекрасно известна цель вашего визита, — старик кивнул на заварник, — поэтому запоминайте хорошенько: да, да, нет, да и больше не задавайте двойных вопросов.
Я на секунду замер, а потом, пожертвовав ветровкой, в резком выпаде взял шею «Хронолога» в ножницы из клинков:
— Так, Джин, сознавайся, что за нецензурщина тут творится и куда ты отнецензурила Хронолога.
Лицо старика расколола широкая улыбка. Он взялся ладонями за лезвия. Слегка надавил. По металлокерамике побежали бусинки крови. Я оставил клинки на месте.
— Альфонс, друг или предатель, вы совершенно великолепны в своей головокружительной энергичности! — старик убрал руки с клинков и взял пиалу. — Но вам пора бы уже понять, что Прямоходящий бог — не единственный и далеко не самый могущественный даже среди богов человеческих, что уж говорить о прочих. Даже шапочно вам знакомый Базилиск, имя которому — цивилизационный суицид, Базилиск, в чьих глазах — расплавленное золото, Базилиск, триблагости которого поклоняются миллионы, и тот обладает несравненно большей властью над душами. Прямоходящий же бог — всего лишь реликт, волею случая сохранённый со времён, когда на руинах Северного Союза Степан Прозрачный правил вместе с Владимиром Невзрачным. Да, его божественность несомненна, да, один лишь его взгляд способен вщемить любого смертного и любого податного, но он — всего лишь тень того, чем было человечество до Гибридной войны.
— Что. Ты. Чёрт. Побери. Такое. Несёшь.
— Кар-р-р-р-р! — закричал Хронолог и тут же скукожился, покрылся чёрными перьями с изумрудным отливом и выпорхнул в открытую дверь, оставив меня наедине с отваром и пергаментным конвертом.
Я отхлебнул отвара. Долил в пиалу из заварника. Как там мой личный сорт демонятины выражался? Раса хозяев создала мёртвый хлеб, чтоб накормить своих соглядатаев в чёрном оперении, верно? Глоток. И что-то про грибы и радиоволны ещё. Просто вороны. Ага. Конечно. Чтоб я ещё хоть раз этот гнус пернатый на расстояние полёта межконтинентальной баллистической ракеты к себе подпустил. Они ж помимо эманаций Бездны наверняка ещё разносят коммунизм и птичий сифилис. Так, в довесок. Глоток.
Так вот, пергаментный конверт. А отварчик-то вполне себе ничего. Хотя… что, если его тоже создала раса хозяев? Впрочем, грибов в нём не чувствуется. Конверт. Пергаментный. Фокусировка внимания. Где Хронолог вообще достал пергамент, филистёр этакий? Неважно. Я надломил сургучную печать с гербом Объединённого Космофлота и достал послание, буквы которого были выведены тончайшей кисточкой из верблюжьей шерсти на туманно-прозрачной рисовой бумаге рядом с портретами всех упомянутых людей. В этом послании были контакты трёх капитанов и трёх же ватаг добытчиков — всего пять человек. Маловато…
Откуда набрать недостающих? Кого я вообще знаю в Клоре? Транобойным промыслом не занимается ни один из местных домов — это мне известно наверняка. Можно, конечно, поспрашивать для верности, но едва ли это встретит понимание. Кто же ещё… Волк. Точно. Степной Волк в курсе вообще всего, из чего можно извлечь прибыль. Наверняка у него есть на добытчиков кандидатура-другая из не самых очевидных. А если вдруг нет… кто ещё работает по полному спектру добычи эфира? Ответ очевиден, как только правильно сформулирован вопрос — Хельджакская Компания. Моих полномочий как раз должно хватить, чтобы стребовать с них хоть шагающего боевого робота, так что вопрос лишь в том, есть ли у них вообще нужные мне люди.
Резюмируя план: сначала я иду по контактам Хронолога, потом отправляю запрос в Компанию, потом компенсирую остаточный недобор через Волка. Вот с этим уже можно работать. Впереди почти целый день.
Перспектива: Сайне Лето, археомант-карьерист
Целых три дня я наслаждалась спокойной, вменяемой работой, но вечером тринадцатого Сехем снова заявился на тот конец эфирного канала: