До ополченцев доходит, что отлежаться не выйдет. Не до всех, далеко не до всех, но один уже вопит «ура!» и уверенно хромает на драугов.
Он умирает быстро. Кто бы ни рулил нежитью, стреляют они весьма и весьма.
Сохраняют тела поцелее, чтобы потом поднять, доходит до меня.
За первым уже потянулись остальные. Человек, может, пятнадцать.
Вопят.
Поначалу неуверенно, но потихоньку входя в раж.
За ними втягиваются другие. Поднимаются залёгшие, откапываются новые, бегут, бредут, хромают, орут. В моём поле зрения человек сто. Против целого полка неупокоев. Извините ребят, но вы уже помертвее врага будете.
А вот маги, определив во мне коллегу, упорно фокусят меня. Пока что сплошь уныние: поток огня в разных форм-факторах, немного ускоренных камней. Только успевай эфир в щит подкачивать и температуру вокруг сбивать. Даже гармонику атаки не пытаются варьировать. Дилетанты. Хорошо, что из-за близости к первой линии драугов по мне больше не может работать артиллерия. Без риска нарваться на бурное неудовольствие Семьи Кро, в смысле.
Ополченцы как раз добрались до рукопашки. Хотя боем это при всём желании назвать нельзя. Преимущественно их душат. Как цыплят. Правильно, нечего материал для подъёма больше необходимого портить. Дырки штопать самим придётся, сломанные кости пластинами фиксировать с потерей подвижности. Зачем, если можно просто не ломать?
Через десять минут всё окончено. Один взвод драугов начинает сбор тел. Остальные продолжают идти вперёд.
На меня перестают тратить эфир. Зато начинают поливать пулями.
В районе килоджоуля на каждую на моём щите. Всего тысяча попаданий дадут один кило тротилового эквивалента, равномерно размазанный по всей площади. По-моему, такое даже против местных недоучек не пройдёт.
Или меня просто подавляют, чтобы не вылезал из-под щита? Так я и так не вылезаю. Они это своей заслугой считают? Наивные.
Капкан.
Пять драугов заходят на меня по кругу.
Тыкают штык-ножами.
Безупречно синхронно.
Глупость. Так ещё и медленная.
По быстро перефоматированному щиту пляшут голубые всполохи попаданий. Стрелять, кстати, перестали.
Драуги раз за разом тупо тыкают меня.
Я стою.
Один достаёт гранату.
Через полсекунды его грудь разрывает аннигилятором.
Обожаю вкус жёстких гамма-лучей поутру. В обед тоже не отказываюсь.
Остальные отступают. Но идею они поняли.
В меня летят гранаты.
Я стою.
Гранаты летят обратно.
Мусорить некультурно. Так отец всегда говорил перед тем, как выкинуть бычок на газон.
Основная цепь уже давно прошла мимо. Ко мне приближается солдатик. Живой. По форме — капитан Семьи Ле, дом сходу не узнал. По эфирному плану — маг средней руки.
— Гражданин… э-э-э-э… — начинает он.
— Сехем, — подсказываю я.
— Да, гражданин Сехем, вы стоите…
— Я стою.
— Да, стоите, гражданин Сехем, в зоне проведения операции по замирению.
— Я стою мирно.
— Да, но… почему?
Этот маг сломался. Несите следующего.
— Устал бегать, — терпеливо поясняю я.
— Послушайте, гражданин Сехем, — голос Ле скрипит от умственного перенапряжения. Или это извилины без смазки проржавели? — Вы стоите в зоне боевых действий и, таким образом, мешаете их проведению.
— Я в них участвую.
— Как?
— Я стою.
Пауза в десять секунд. Ле растерянно промаргивается. Как бобочка крылышками.
— Вы с какой стороны участвуете? — всё-таки сообразил спросить. Чудо свершилось.
— Со стороны моря, не доходя полукилометра до вокзала.
— Да я… гражданин Сехем, вы издеваетесь?
— Нет. Я стою.
— Вы не могли бы стоять в другом месте? Скажем, за городом?
— Нет. Не хочу бегать.
— Мы вас довезём…
— Отставить, капитан, — раздаётся командирский голос. — Тит Кузьмич, командующий хотел бы обсудить с вами ряд вопросов.
— Спасибо за оказанную честь, я тут постою.
— Почему? — форма майора Кро, вид безупречно уставной. Занятный персонаж.
— Устал бегать.
— Мы можем идти, — замечает Кро.
— Аргумент. Выдвигаемся.
Моё стояние на Ксале подошло к концу.
Глава 28. Пламенное прощение
Перспектива: агент Ликвидатор, локальный идентификатор «Th-229»
Инбародод Арит стоял в порту в окружении офицеров штаба и одной Нави. Точнее, в том, что осталось от порта, но я уже наелся этим уточнением. Да и потом, от порта, строго говоря, не осталось ничего, кроме испещрённой оспинами воронок глади. Где тут была мостовая, где дом — как теперь понять? Что-то такое было на Бирже после «полицейской» операции.
— Гражданин Сехем, — лицо Арита больше всего напоминало сейчас маску Великого Хана, — должен заметить, что я совершенно не ожидал встретить вас в подобных обстоятельствах.
— Взаимно, гражданин Арит.
— Могу я узнать, что вы здесь делаете?
— Стою. Говорю с вами.
Инбародод изобразил свою фирменную нахмуренность и попытался сыграть со мной в гляделки. В таком состоянии он напоминал рыбу фугу, которая для пущей грозности не только надулась, но и нацепила форменную фуражку.
— Гражданин Сехем, — и точка. Без комментариев.
— Гражданин Арит.
— Вы издеваться, кажется, изволите?
— Нет, я просто констатирую факты.
Попытка сыграть в гляделки. Я просто смотрел прямо. Инбародод не выдержал первым:
— Зачем вы прибыли в Ксал?
— Чтобы закончить войну.
— Замирение, комиссар.
— Название не меняет сути, командующий.
— Меняет, комиссар, ещё как меняет. И вам лучше как можно поскорее усвоить это.
— Предрассудок.
Наверное, мне стоило пожать плечами, но я не обнаружил в этом смысла.
— Политика, — отрезал Арит. — И дипломатия. Сама суть Клорского договора. Комиссар.
Я промолчал.
— Вы не ответили на мой вопрос, — Инбародод прищурился. Закипает. С чего бы?
— Который? — по моей памяти, вопрос был один, и я на него дал исчерпывающий ответ.
— Почему вы стояли на пути у моих войск, отвлекая на себя магов, комиссар?
— Устал бегать.
Честность — лучший вариант при допросе. Умерший под пыткой герой — всего лишь свидетельство профнепригодности палача.
— Я не ослышался? — бровки домиком. Универсальная для всех культур и времён реакция удивления.
— Я устал бегать, командующий. Поэтому стоял. Остальные вопросы адресуйте вашим магам.
— Вы могли стоять в любом другом месте…
— Не мог, — наверное, перебивать всё-таки не стоило.
— Почему?! — уже и в голос Арита просочилась ярость.
— Туда пришлось бы бежать. Во-первых, я устал бегать. Во-вторых, это спровоцировало бы ваших солдат. Они сочли бы меня бунтовщиком. Так что я, как и положено хорошему заложнику, позаботился о собственной безопасности и ждал освобождения, оставаясь на месте и не провоцируя ни ваших, ни собранцев.
Инбародод несколько секунд шумно дышал и сверлил меня взглядом.
— Кубу, — наконец сказал он. — Этого — с глаз моих. Карту города и снимки с последней съёмки сюда.
Майор Кро уже было дёрнулся исполнять, но я сказал:
— Не так быстро, командующий.
Кубу застыл на месте, ожидая, очевидно, развязки. Инбародод открыл рот, поднял правую руку, сжал её в кулак, разжал, опустил и закрыл рот.
— Дорогой мой человек, — начал я. Интонирование как-то не задалось, поэтому голос пришлось сделать ровным. — ты не осквернился ли в непечатность часом?
Почему-то цитата из Эвы показалась мне чрезвычайно уместной. И, судя по остекленевшему взгляду Арита, я попал в яблочко, хотя не целился вообще никуда.
— Скажи-ка, гражданин Инбародод, что ты видишь? — я слегка кивнул на город за моей спиной.
— Ксал… — командующий настолько опешил, что даже не попытался восстановить субординацию. Непростительная ошибка.
— Ксал был там сегодня утром. Что ты видишь сейчас?
— Комиссар… — замедленная речь, застывшее выражение полярной крачки на лице. Полный комплект признаков когнитивного диссонанса. — Какого?!