— Вот именно, командующий. Именно этот вопрос меня и интересует: какого?
— Вон! Вы срываете военную операцию! Это предательство, комиссар! Я немедленно доложу Конклаву, и вы — вы слышите меня?! — будете отвечать!
— То, что ты наворотил, командующий, хуже предательства. Это ошибка. Ошибка, за которую Клор будет расплачиваться ещё лет тридцать. По меньшей мере тридцать, командующий, а то и все восемьдесят. Тебе-то что, ты через десяток-другой лет Хану душу отдашь, а вот мне это разгребать.
— Что вы тут устроили?! Штаб — не место для дискуссий!
— Это не дискуссия, Инбародод Арит. Что ты видишь там?
Я указал в сторону стен, некогда содержавших в себе вокзал.
— Прочь! Немедленно! — заклинило его, что ли? Но окружающие залипли так, что любо-дорого смотреть.
— Сегодня утром, командующий, там была железная дорога. По которой я должен был сегодня выдвинуться в Айд, где я ликвидировал бы каждого, кто стоит между Клором и миром. Это моя работа — ликвидация. И прямо сейчас у меня есть приказ ликвидировать всех, кто мешает восстановить законный порядок на территории Организации Клорского Договора.
Арит молча набычился на меня исподлобья. Очаровательно. Сколько кипучей молодой энергии плескалось в этом взгляде.
— После того, что ты тут целый месяц воротил, Инбародод, Ксал стал зоной напряжённости на десятилетия вперёд. Местные будут бунтовать по самому малейшему поводу. Можно их полностью вырезать. Тогда вся Ксальская область отвалится от ОКД. Можно вырезать и перезаселить новыми поселенцами. Но как им объяснить, что стало с предыдущими? Они ведь так и так узнают правду. И тоже будут бунтовать по поводу и без.
Майор Кубу смотрел на меня с интересом. Он явно догадывался, к чему всё идёт. Остальные офицеры демонстрировали человеческие аналоги синего экрана смерти в большей или меньшей мере. Нави с невероятно одухотворённым видом разглядывала море. Сам Арит тянулся к кобуре. Два разнонаправленных кинетических импульса сломали ему руку.
— Пош-ш-ш-шлый кабацкий гнус-с-с-с, — прошипел Инбародод.
— Слушайте все, — спокойно продолжил я. — Командующий Сводного Корпуса Инбародод Арит преднамеренно и в полной мере осознавая последствия своих действий, в чём он признался в ходе допроса, подстрекал жителей города Ксал, входящего в Организацию Клорского Договора, к бунту против законной власти, создавая своими действиями преувеличенно негативное представление о Клорском Договоре и Свободных Семьях. В соответствии с полномочиями, предоставленными мне Конклавом Организации Клорского Договора, я приговариваю Инбародода Арита к смерти и привожу приговор в исполнение.
Один взмах глефой разрубил отстранённого командующего от макушки до паха. Полтора килокельвина прижгли разрез. Оставалось подождать минут десять до полной кремации. Хорошо хоть эфир больше считать не нужно.
— Какие будут распоряжения, гражданин комиссар? — поинтересовался майор Кро.
— Кубу, верно? — уточнил я.
— Так точно.
— Дом?
— Кройи, гражданин комиссар.
— Был адъютантом покойного?
— Так точно.
— Первое: сообщите в Клор, что я, Сехем Тит Кузьмич, казнил его по обвинению в… шпионаже в пользу Кичипико.
— Будет исполнено.
Ни единого мускула на лице майора не дрогнуло. Кремень-человек. А вот кое-кто из остальных поперхнулся.
— Второе: мои вещи потерялись во время бомбардировки. Да и одежде тоже досталось. Нужен стандартный вещмешок с рационами на три дня.
— Будет сделано.
— Что известно по расположению противника?
— Сегодня утром вторая дивизия противника в полном составе находилась под Айдом. Два полка первой двигались туда же из Ксала по Транстельрийской железной дороге. Покойный предполагал, что третий полк обороняет Ксал, но это, очевидно, оказалось не так. Расположение третьего полка первой дивизии нам не известно. На участке дороги Ксал — Айд не менее пяти бронепоездов, один на расстоянии двухчасового перегона от Ксала.
Отрапортавал бойко, без запинок, как будто заранее подготовился к ответу. Золото, а не офицер. И почему до сих пор генерала не получил? С возрастом всё явно в порядке. Странно.
— Благодарю, гражданин майор. Не подскажете, как мне теперь добраться до Айда побыстрее?
— Объездная ветка железной дороги специально не подвергалась бомбардировкам. Полагаю, в пригородном депо должны быть ручные дрезины. Локомотивы рембригад наверняка тоже там, но…
— Да, я понимаю, спасибо. Можете исполнять.
— Ожидайте, — кивнул Кубу и, козырнув, удалился.
Хмда. Интересно получилось. Я прыгнул в море и, покачиваясь на волнах желейным медузоидом, набрал Гая по служебному каналу.
— Ты опять выходишь на связь, непотребник? — Ферон. Однозначно он.
— Слушай, командир, мы можем командущим Корпуса одного толкового майора сделать?
— А предыдущий куда отнепечатался?
— Непреднамеренное самоубийство, — абсолютно честно ответил я.
Перспектива: Элетройма Серех, человек помнящий
Утро. Мысли. Мюсли. И кружка глинтвейна. Безалкогольного. Первертивное извращение, но что поделать. Сегодня у нас официальное мероприятие. Ставим кенотаф аритскому регенту, Хан прими его дурную душу. Легендарно эпической филистёр был. В узком кругу мы уже отметили данное событие, но соображения прилишного этикета… да, этикета. Опять терпеть самодурствующую Эву, созерцать спирт пьянствующего Гая… Ферон очень, очень сильно сдал за годы в Клоре. Но это мой долг как главы Семьи, в конце концов. Публишное репрезентативное представление всех Се.
Глинтвейн кончился. Я накинула шинель и вышла. Ветер, позёмка. Мерзкая погода, так ещё и торчать нам всю церемонию на свежем открытом воздухе. Погоду и заклясть можно было бы, есть и артефакты, и маги вполне компетентные в этой специализации. Но наследуемая традиция. Похороны — напоминание о том, что даже накапливая за века умопомрачительно невероятное могущество, мы остаёмся смертными.
Хотя со всеми сборами, приготовлениями, традициями, заклёпочками мне эта беготня гораздо больше напоминала об Организации, что стоит выше всех Семей, выше любого комбатанта и мирного жителя. Налоговой. Когда по осени хоронили деда Элетройму… даже вспоминать не хочется. Бумажки, отчёты, планы рассадки. Я, мамонт вас затопчи, хотела с дедом попрощаться напоследок. А не вот это всё.
Аритской фамильный некрополь. Построен в стиле милитаристского китча. Чудовищное количество тусклой стали. Какой там сейчас рыношный курс? Пять сотен за грамм? Вроде бы даже с хвостиком сверху. Но священный металл, конешно, как иначе. Мечи из тусклой стали, щиты из тусклой стали, огнестрел из неё же. И, конешно же, амаранты. Везде: в рельефах, руках скульптур, выгравированные на камнях, отлитые… в тусклой стали, конешно же. Ни воображения, ни чувства меры. Типишные шаблоны Арит, впрочем.
У кенотафа «Юлах», Иша при ассистентке, Таи, Йкр, культисты Ис, пытающиеся заставить работать голографической терминал, и аромат горчишного газа и роз. Самого Гая, впрочем, не видно. Атер как всегда тошно под назначенное время появится, Хо… странно, обышно он больший запас надёжной прошности закладывает.
Вскоре пришли люди Храма. Трое при бунчуке Хана. Маски, жаровни для благовоний. Будет жарко. Уже скоро.
К назначенному времени объявились-таки все. Эва пришла в сопровождении временного регента — к моему раздражению, про этого старика я вспомнила только то, что он сын Арит-хе. Выбрали безопасную фигуру? Успехов и удачи, коллеги. С безопасных фигур самое забавное веселье в нашей истории всегда и начиналось.
— Не на весёлую долю приходим мы в мир, что мглою окутан… — затянул старший из храмовых.
Мыслей особо не было. Очередные похороны. Большая потеря для Арит: Инбародод, несмотря на чистокровное происхождение, имел довольно обширный и разнообразный боевой опыт. Как и Конбо, кстати. Схлестнулись два одиночества. Хотя Арит с их плодовитостью этой потери даже не заметят, скорее всего. Эва новых нарожает. Лет через десять как нашнёт, так не заткнуть будет.