Петр Романович, милиционер и два человека в штатском о чем — то долго беседовали на веранде. В заключение следователи попросили показать непентес, и бледный взволнованный Ботаник повел их к своему детищу. Пока они шли по ухоженным дорожкам сада, несчастный ученый в который уж раз начал объяснять, что непентес не людоед, а всего лишь насекомоядное растение, только в несколько раз превышающие природные экземпляры. Его вежливо, не перебивая, слушали, и от этого молчания Петру Романовичу становилось все хуже. Уж лучше бы следователи задавали вопросы, удивлялись или даже не верили сказанному. А они просто молчали…
Костя, издали наблюдавший за отцом и его незваными гостями, тихонько пошел следом. Он видел, как один из людей в штатском, с опаской заглянул внутрь кувшина, а потом, убедившись, что растение ведет себя мирно и не набрасывается на людей, начал измерять расстояние от земли до горла кувшина.
— Пожалуй, ребенку не дотянуться до верхушки кувшина, — произнес он.
— Если его туда никто не затолкал, — многозначительно произнес второй мужчина, который до этого момента молча, «сканирующим» взглядом, осматривал окрестности.
Притаившийся в кустах сирени Костя неодобрительно посмотрел на него: весь вид этого противного типа говорил о том, что он никому никогда не верил. Неужели он подозревал и его папу?
— Но это просто невозможно! Затолкать ребенка в кувшин… Кто мог додуматься до такого?!
— Это нам и предстоит выяснить, Петр Романович. Надеюсь, вы никуда не планируете уезжать в ближайшее время?
— Но… — только развел руками Ботаник. — Нет. Никуда.
За неприятным разговором со следователями наблюдал не только сынишка Петра Романовича. Из мансарды соседнего дома за всеми действиями милиционеров внимательно следил и даже что — то записывал в записную книжку «Шерлок Холмс».
Проводив милиционеров, Ботаник с растерянным видом проследовал на кухню, достал из холодильника сосиски и поплелся к оранжерее.
— Пап, что ты делаешь?
— Кормлю непентес. Сам же говорил, что он любит сосиски.
— А ты говорил, что ему хватает объедков с нашего стола. Неужели он голоден?
Петр Романович отправил в «пасть» лианы очередную сосиску и задумчиво, отрешенно произнес:
— Да, он голоден. У него очень хороший аппетит. Слишком хороший аппетит…
— Пап, я тебе не успел вчера рассказать, мы дяди Витину кошку нашли. У нее пять котят.
— Правда? — лицо отца просветлело, на нем появилась радостная улыбка. — Значит, жива Мурка? Получается, непентес ее не съел? Это хорошо, очень хорошо. А то я и сам уже стал иногда верить в эту глупость.
— Папа, не переживай, — утешал отца Костя. — Непентес никого не ел, и принцессу он не трогал. Он кушает только то, что ему дают. Он попрошайка, а не убийца.
— Да — да, сынок, мы — то с тобой знаем, что это так, а вот некоторые люди думают, что я сам бросаю ему в пасть маленьких мальчиков и девочек. Бред какой — то!
И все же Петр Романович почувствовал себя немного уверенней. Последние дни он ощущал себя самым настоящим преступником, повинным в гибели маленькой девочки, и вот теперь к нему вновь вернулась надежда.
* * *Под вечер «Шерлок Холмс», который до этого долго обдумывал, все, что он видел и слышал в этот день, собрал свою команду в штабе — старой беседке, притаившейся в глухом уголке сада. Разделив между собой пакетик чипсов, компания принялась обсуждать волнующую всех тему.
— Я проанализировал имеющиеся факты, и пришел к выводу, что могу сообщить вам свою версию случившегося, — сходу начал Миша, а затем засунул в рот целую пригоршню хрустящих чипсов. Пока он жевал, все молчали, потом «великий сыщик» заговорил вновь. — Но прежде ответьте на несколько вопросов. Готовы?