- А если откажусь? - спросил Таккер.
- Не советую, - хмыкнул главарь. - Да и чего тебе стоит? Повеселишь публику. И нас заодно. Клоун гребанный. Сумеешь. Пошёл, - он сделал жест своим подручным.
Охранники привели его в кают-компанию, где на диванах, стульях сидели пассажиры, члены команды. Перекошенные ужасом серые лица, дрожащие губы. Ларри поискал глазами Нэнси и вздохнул облегчённо, обнаружив её у самого иллюминатора.
Постояв в центре, Ларри собрал все силы в кулак и приказал уверенным тоном:
- Камеру сюда перенесите, меня не будет видно. Хорошо. Ну ладно, тогда начнём.
Он обвёл глазами публику, пытаясь собраться с мыслями. Вспомнить свои самые лучшие шутки. Он - профессионал, он сможет работать без репетиции, без сценария. Должен суметь.
Широко улыбнувшись фирменной улыбкой, шагнул в круг света и громко воскликнул:
- За что я люблю свою профессию? За непредсказуемость. Сегодня, друзья мои, я совершенно неожиданно впервые в своей жизни опоздал на съёмки. Нет, со мной такого никогда не бывало. Никогда, - покачал он головой. - Но может это к лучшему. Мне не придётся выслушивать идиотские указания моего тупоголового продюсера. Простите. Я сказал "тупоголового"? - он сделал вид, что смутился. - Извините, я проговорился, ну что поделаешь, - развёл руками.
Через мгновение напряжение отступило. Словно из ледяного, промозглого тумана вырвался в ясный жаркий день, осыпанный мириадами частиц расплавленного золота, льющегося с небес. Прошло пять, десять минут и публика, напуганная, дрожащая от страха, превратилась в обычный зал. Легко и непринуждённо Ларри импровизировал, вызывая взрывы смеха.
Когда Ларри, пребывая в эйфории, бросил взгляд на часы, с удивлением заметил, что уже прошёл час. И подумал, что с лёгкостью может провести суточный телемарафон, не останавливаясь на минуту. Сердце стучало в бешеном ритме: он не замечал этого. Ни нарастающей боли, ни усталости. Купался в успехе, как в морских волнах.
- С вами был Ларри Таккер. Встретимся через неделю, - Ларри послал воздушный поцелуй, услышав гром аплодисментов. И только в этот миг осознал, как насквозь мокрые от пота рубашка и брюки облепили тело. Ощущал себя болонкой, упавшей в фонтан жарким июльским днём. На дрожащих, подкашивавшихся ногах доплёлся до дивана и плюхнулся без сил.
Услышав шаги, он приоткрыл глаза: сквозь мокрые ресницы проступила широкоплечая фигура Робинсона.
- Так-так. Значит, "У Хьюстона проблемы. У Хьюстона проблемы", - теребя квадратный подбородок, протянул штурман задумчиво. - Стоп. Разве фраза звучит не так: "Хьюстон, у нас проблемы"?
- А какая разница? - бросил Ларри, пристально изучая выражение лица Робинсона. - Я перефразировал. Игра слов.
- Ты же мог предупредить Центр, - выпалил Робинсон, смутившись на миг от хитрого прищура Ларри. - Я имел в виду: ты мог предупредить, но не сделал этого... Крыса продажная! Ты мог! - приподнял Ларри над диваном, встряхнув, как котёнка.
Таккер попытался высвободиться, но немыслимая усталость сковала тело. Острая боль от удара оглушила, вызвала яркий сноп искр перед глазами.
- Джимми! Не надо! - услышал Ларри женский крик.
- Ты - мразь, тварь, мог нас всех спасти... - взревел Робинсон, с силой отбросив Таккера.
Пролетев пару метров, Ларри ударился спиной о стекло. В один прыжок штурман оказался рядом. Мощный удар в грудь несчастного Таккера заставил затрещать ребра. Перед глазами поплыла грязно-багровая пелена. Обрушился вал нестерпимой боли, пронзивший тело сверху донизу.
- Робинсон, ты спятил! Прекрати!
Отто бросился к нему, схватив за плечи, оттащил. Тяжело дыша, штурман обвёл глазами перепуганных пассажиров.
- Он сам напросился, - буркнул Робинсон, опуская сжатые кулаки.
Рядом казалась Нэнси, волосы растрепались по бледному лицу.
- Ларри, - едва слышно выдохнула она, упав на колени перед распростёртым телом.
Ларри приоткрыл глаза, слабая улыбка тронула губы. Он сжал ей руку, неглубоко, коротко дыша, прошептал через силу:
- Нэнси со смеющимся лицом. Помнишь? - закашлялся, выталкивая изо рта сгустки багровой слизи. - Только так.
Лицо скривила гримаса, и голова бессильно откинулась назад.
- Ларри, не надо, - тихо всхлипнула Нэнси, прижала к себе обмякшее тело, смешивая горькие слезы с багровыми потёками.
Робинсон, злобно зыркал по сторонам, не в силах решиться под грозными взглядами подступивших к нему мужчин устроить сцену ревности жене.
Отто, мягко отстранив Нэнси, бережно, как младенца, взял Ларри на руки и отнёс на диван. Сняв свою куртку, прикрыл ставшее сразу маленьким и беззащитным тело Таккера и провёл ладонью по лицу, закрыв ему глаза.